Николай Лесков - Оскорбленная Нетэта

– - Я не знаю, зачем и куда мне идти!..

– - Неужто же ты хочешь, чтоб тебя здесь увидели? -- спросила Поливия.

А Нетэта ей отвечала:

– - Мне все равно!

– - Но для чего же ты будешь здесь оставаться?

– - Я хочу быть ближе к тому, для кого я была дороже всех радостей жизни.

– - Но ведь это будет твой явный позор!

– - Мне больше не страшен позор мой… Не хочу я носить личину…

– - А ты, значит, хочешь навести и на нас такое несчастье, какое навела на почтенного Хрема, и на бедную Иду, и на всех, кого ты изгубила, притворством своим закрывая свою развращенную душу?

Услыхав эти слова от Поливии, Нетэта быстро встала, потянула на себя свое покрывало и сказала Поливии:

– - Замолчи и выведи меня за дверь!

И, когда она шла за Поливией к выходу, она слышала из столовой голоса не разошедшихся еще друзей Фурния и различала среди их голос Лелия-поэта, который говорил с сожалением:

– - Бедняжка… хотела его исцелить, а теперь и сама исцеленья не хочет!

А философ Булаций зевнул и отвечал ему:

– - Не все ли равно, что дает наслаждение? И сенатор Помпедий, смеяся, закончил:

– - Теперь век Юпитера, а он, сам-то святейший, тоже ведь большой греховодник!..

И с этим все встали, и это испугало Нетэту, которая поняла, что секрет ее всем известен, и она бросилась бежать в открытые ею двери.

Когда Нетэта вышла из дома Фурния, она поняла все, что с нею случилось, и знала, что ей после этого некуда возвращаться и не для чего было жить…

Она подошла к берегу Тибра, посмотрела вдаль, потом закрыла ладонью глаза и, пошатнувшись, упала… Плеск весел плывшей близ берега лодки пробудил ее. Она встала с земли, оглянулась и, увидав яркое солнце, рванула свои волосы и бросилась от берега к тому скрытному месту, через которое вчера попала в пещеру…

Здесь она и скрылась, вероятно не имея никакого дальнейшего плана. Всего вероятнее, она прежде хотела утопить себя в водах Тибра и сначала не нашла в себе силы это исполнить, а потом не хотела, чтобы ее видели с лодки, и скрылась в пустое место, о котором могла вспомнить и которое было к ней близко. Куда она выйдет отсюда? Это ее не занимало в то время, когда она прибежала в пещеру и пошла все дальше и дальше узким подземным коридором, пока ей стали слышаться шум и голоса с противоположной стороны.

Это ее опять испугало, и она стала и стояла впотьмах, держась руками за сырые стены и не двигаясь ни взад ни вперед.

Состояние ее было, вероятно, близко к помешательству рассудка или даже могло быть названо таким вполне, но как бы там ни было, оно помогло Нетэте очень скоро и чрезвычайно трагически пересечь нить своей жизни.

В то время как она, полумертвая от всех потрясений, ничего не знала и не хотела, до нее донесся запах гари, и ей вспомнилось, что теперь именно, может быть, казнят за нее жрецов и лампадчиц и всех, кто помогал Децию Мунду, и сожигают самого Деция Мунда, что ни во что ценил свою жизнь пред ценой ее ласки.

И Нетэта почувствовала, что она никак не может перенесть это и остаться жить…

Нетэта побежала вперед по тому ходу, по которому вышла неожиданно вчера вечером на верх колоннады, где приготовляли костер, и вдруг увидела яркий свет солнца и на земле несметную толпу людей и полукружием расположенные кресты, на которых были пригвождены все жрецы Изиды: престарелый Хрем и Кадем, Баллас, Фунданий и Фуфиций, и прислужник храма Пеон, и Менекрат, возжигатель курений, и старая Ида, а вокруг ее лампадчицы Ацема и Дамо…

Они все терзались, но их стонов не было слышно за ревом толпы и треском костра, курево которого сокрывало то, что истребляло его пламя…

И в это пламя стремительно кинулась Нетэта и сгорела в нем вместе с своим оскорбителем, Децием Мундом.

Это видели все, и никто не мог ее вырвать и спасти, да и незачем было спасать ее, так как жизнь ее была сожжена…

1891