Николай Лесков - Оскорбленная Нетэта

– - Ах, я рада бы сделать все и даже готова пожертвовать собою, чтобы только спасти его от жестоких мучений.

Поливия же ей отвечала, что освободить Деция Мунда от назначенной ему казни уже никто не может, так как эта решил император и весь Рим ожидает зрелища, но что от Нетэты зависит облегчить Мунду муки казни и, может быть, даже сделать ему их отрадными.

Нетэта захотела знать, как это может быть. Поливия сказала, что Деций Мунд не обнаруживает никакого страха перед ожидающей его казнью, но выражает сожаление только о том, что умрет, оставляя гнев на себя в сердце Нетэты.

– - Если ты можешь сказать ему правду, то передай ему, что я его прощаю! -- проговорила Нетэта.

А Поливия ей отвечала, что она, надеясь на добросердечие Нетэты, уже говорила об этом Децию, но он ей не поверил.

– - Почему же?

– - Потому, -- отвечала Поливия, -- что он считает себя слишком много перед тобою виноватым и жизнь свою почитает слишком ничтожною ценою за твой гнев…

– - Несчастный! -- прошептала Нетэта и, подумав немало, добавила: -- Если бы я могла его видеть, я бы сама ему сказала, что в моем сердце нет к нему гнева.

– - О, тебе бы самой он, конечно, поверил! -- отвечала Поливия. -- И я на твоем месте не отказала бы ему в этом утешенье.

– - Но где же я могу сказать ему это слово?

– -Тебе это стоит захотеть. Деций Мунд ведь заключен в том самом доме, где живем мы -- я и брат мой, промотавшийся Фурний, от которого зависят тюрьмы и казни, палачи и вся тюремная стража. Брат был близко знаком с Децием Мундом в прошедшее время, когда проживал свои богатства, и теперь он сожалеет Мунда и, как может, облегчает для него жизнь в заключенье. Осужденный свободно приходит в наше помещение и гуляет в нашем саду, связанный одним честным словом, которое взял с него Фурний. Брат целый день сегодня имел много хлопот, и вечером он хочет дать себе отдых -- поиграть в кости и побеседовать с друзьями, и потом, конечно, у них будет долгий ужин. К этому ужину, признаться, зван был и Мунд, но он отказался. Он сказал им, что не расположен веселиться перед смертью, и брат посмеялся над ним, что он, может быть, хочет "побыть с Юпитером", а Деций, чтобы отвязаться от этих разговоров, молча пожал руку Фурния и после сказал мне тихо, со вздохом: "Пойми хоть ты меня, добрая Поливия, что я нуждаюсь не в забвенье и не в Юпитере, а в том, чтобы побыть в душе моей с…"

– - Не договаривай! -- перебила, отстраняя ее от себя, Нетэта.

– -Ты догадалась, о ком он хочет думать?

– - Оставь!.. Оставь это!.. Я догадалась!..

– - Это ты… Нетэта!

Нетэта взялась за сердце и сказала:

– -Ты таки договорила!.. Ну, и что же дальше?

– - Дальше?

Поливия обняла Нетэту и стала говорить ей на ухо, что брат ее, Фурний, и его беспечные гости теперь уже начинают сбираться и будут пировать, пока упьются, и настанет время их разносить по домам. А Деций, который отказался от пира, теперь, конечно, находится один в саду. Он так сказал Поливии, что в эту последнюю ночь не станет томиться под кровлей, а проведет ее в уединении на дерновой скамье, под большим старым дубом, чтобы окинуть быстро летящей памятью все свою протекшую жизнь, которую он отдает за свою любовь к Нетэте.

– - И вот, -- заключила Поливия, -- зайди ко мне, и из моей комнаты ты можешь его видеть… А если желаешь оказать ему еще более участия, то можешь сойти к нему туда и сказать ему утешительное слово, после которого ему будет не страшно взойти на ожидающий его костер.

Говорили же они все это на ходу, подвигаясь шаг за шагом к дому, где жила Поливия со своим братом и где был теперь Деций, для которого наступила последняя ночь перед определенной ему мучительной казнью.

Нетэта, выслушав приглашение Поливии, ничего ей не отвечала, но тихо следовала за нею, не освобождая себя от руки, которою Поливия обнимала ее стан, а другою рукою держала в ладони ее похолодевшую руку.

Так они обе подошли к дому, и Поливия переступила заветный порог, а Нетэта остановилась и в молчании бросила на нее взгляд, полный мучительной тоски и неведения, на что ей решиться.

Поливия освободила ее руку и сказала:

– - Я тебя не склоняю на злое… Но если ты хочешь оказать милосердие тому, кто завтра должен сгореть…

Нетэта затрепетала и твердо вошла за Поливией. И после этого произошло нечто такое, на что, кажется, отнюдь не рассчитывала сострадательная и кроткая Поливия, которая была тронута страданиями Деция Мунда и ввела Нетэту в дом свой в такой надежде, что она облегчит нравственное мучение Деция, высказав ему прощение и примирение. Но на деле случилось иначе. Находившаяся в крайнем возбуждении Нетэта, как только вошла в дом Поливии, казалась как бы потерянной и горестно говорила: "Я погибла, погибла!" А потом, когда Поливия стала ее ободрять и подвела ее к окну, из которого было видно большое старое дерево, а под ним стоял в задумчивости Деций Мунд, то Нетэта задрожала и начала жалостно плакать, причитая: