— Прочитай это, Елизавета. Это касается тебя, — сказал король почти с нежностью. — Письмо от наших добрых друзей Фердинанда и Изабеллы. Они согласны, чтобы их дочь осталась в Англии. Чтобы мы заботились о ней, а она учила наш язык и наши обычаи, пока подрастет Хэри и сможет на ней жениться. Я разговаривал с ним прошлым вечером об этом, убеждая, чтобы он стал серьезнее, — таким, каким был наш Артур, — и он обещал мне это.
Елизавета держала письмо в руках, но не вчитывалась в него. Она прекрасно понимала мужа. На душе стало легко…
— Вы верите, что Его Святейшество…
— К нашему счастью, первый брак по-настоящему не состоялся. А сейчас меня больше беспокоит разница в возрасте Екатерины и Хэри.
— Вы пытались убедить ее родителей…
— Я боялся, что они станут возражать, — Екатерина намного старше нашего Хэри. Но в этом письме сама королева Изабелла сделала предложение насчет Хэри. Они столько слышали о его хорошем здоровье и способностях…
Генрих от удовольствия потирал руки, а Елизавета внимательно смотрела на него. Непрочитанное письмо лежало у нее на коленях. Было ясно, что король испытывает огромное облегчение. Но если бы родители Екатерины начали возражать, не стал бы он искать иного способа не отпускать Екатерину из Англии? Он ждал их возражений, но, к счастью, их не было. Генрих никогда, ничему и никому, кроме смерти, не позволял становиться на пути своих планов. Наверное, ее подозрения были просто плодом больного воображения. Но все же почему он хотел, чтобы ее дитя родилось в Тауэре? Этого она никогда не узнает. И никогда не разгадает тайну характера этого человека.
«Мне стоило бы именно сейчас спросить, нужно ли мне ехать в Тауэр? — подумала она. — Если он ответит отрицательно, я буду уверена, что была неправа в своих подозрениях. Но если и дальше придется жить с ним, лучше удовлетвориться обычными полуправдами. Бог тому свидетель, я уже должна привыкнуть к этому».
Но он ответил в своей обычной манере:
— Зачем что-то менять, если мы уже все решили?
Ну, конечно, Генрих Тюдор не тот человек, который допустит нарушение своих планов или станет менять государственные договоренности из-за женского каприза.
Елизавета сказала:
— Мне всегда хотелось, чтобы Екатерина Арагонская вышла замуж за нашего Хэри. Она будет ему хорошей женой.
— Я был уверен, что ты останешься довольна, — почти ласково заметил Генрих, забирая у нее письмо.
Елизавета видела, как он доволен: у него будет и сильный союзник, и деньги, и ему не придется избавляться от умной, родившей ему много детей жены, привыкшей к его капризам, и вместо нее брать молодую и надменную девицу, которая станет требовать от него романтических ухаживаний. Оставить все по-прежнему было гораздо удобнее. И, в конце концов, подумала Елизавета, он надеется, что весь мир, историки всех стран станут считать его образцовым супругом!
Она постарается как можно лучше провести оставшееся время беременности, занимаясь только интересными и приятными делами. Что ж, Генрих лишил ее многих радостей, но дал обеспеченную, стабильную жизнь.
Было чудесное летнее утро, сияло солнце, и еще нескоро придется переезжать в Тауэр. Она слышала в саду радостные голоса молодых людей.
Пришел Заплатка, чтобы уговорить ее выйти в сад.
— Новый наследник Англии только что остановил теннисный мяч своим носом, — радостно отрапортовал ей шут.
— Милый Заплатка! — воскликнула Елизавета вскакивая. — Он сильно ушибся?
— Мадам, если даже это и так, он не подаст виду! Он уже целый час играл в теннис, а теперь хочет отыграть свой вчерашний проигрыш молодому Карлу Брендону в стрельбе из лука.
Заплатка старался выманить ее на солнышко.
— Давай спустимся в сад и посмотрим на них, — согласилась Елизавета.
За ними пошли ее дамы, а впереди шествовал дурачившийся шут. Елизавета спустилась по королевской лестнице в освещенный солнцем сад. Она отправилась на стрельбище.
Ее бархатные юбки шуршали, касаясь подстриженной травы. Они были такими же зелеными, как мягкая трава. Ни в какой другой стране не найдешь таких прелестных и свежих лужаек, каких множество в Англии поблизости от рек. И нигде больше нет такого количества сладко пахнущих роз! Можно быть счастливой в такое июньское утро только от того, что живешь среди подобной красоты!
Хэри резвился со своим веселым компаньоном Брендоном, отец которого был знаменосцем короля Генриха при Босуорте. Они были окружены друзьями, пажами и болельщиками. Даже некоторые из слуг на время отложили дела и остановились, чтобы посмотреть состязания. Как всегда, Хэри сбросил верхнюю одежду и остался в рубашке. Его было так легко заметить издали — рыжая шевелюра сияла на солнце. Со своим учителем он мог свободно разговаривать по-французски, музыку он любил, как истинный уэльсец, но в спорте был настоящим англичанином.
Читать дальше