Владимир Буртовой: Щит земли русской

— Несчастный брат мой… Мыслимо ли такое? И что можем сделать мы, и я тоже, слабый человечишко, против всесильного? — Иоанн простонал, сожалея, что послушался Харитона и заехал в его дом.

— Многое, брат мой, многое и важное. Нет, мы не вложим в твою руку кинжал, — по лицу Харитона скользнула недобрая усмешка, — на это ты не годишься. Но ты только что говорил о поручении императора. Он хочет просить помощи у Руси и печенегов. Так ведь?

— Да, повелел… — язык с трудом двигался во рту, а ухо чутко ловило стоны за перегородкой, — а вдруг это вездесущие доглядчики императора приникли к двери погреба, ловят каждое его слово?

— Русь не однажды спасала византийских императоров своим оружием. С ее помощью недавно был разбит близ Авидоса мятежный Варда Фока. Теперь вот и Василий просит воинов у князя Киевского, чужими полками хочет укрепить свой трон. Что делать тебе? Ты должен натравить печенегов на Русь! Тогда князь Владимир будет думать о своей земле, а не о помощи этому ненавистному полумонаху-полуимператору Василию! После его… м-м… удаления я буду назначен куропалатом [11] Куропалат — высокий придворный титул — мажордом. с исполнением должности начальника дворцовой стражи. Тебе обещают должность логофета. [12] Логофет — канцлер, заведующий финансами Византии. Вся казна империи будет под твоим оком! Согласен? Думай, брат. Да поскорее думай.

Иоанн, обессиленный внутренней борьбой, наконец молча кивнул в знак согласия на такое, косвенное, как ему хотелось думать, участие в заговоре…

Василики императора с подарками и стражей прибыли на Русь, но князя Владимира в Киеве не застали. За неделю до их приезда он выступил в Новгород с дружиной. Пока Алфен распродавал привезенные с собой товары и закупал меха, Иоанн побывал в гостях и щедро одарил княгиню Анну. Долго беседовал с византийцами, которые были в услужении княгини, от них выведал, велика ли дружина в Киеве после ухода князя. Когда собрал нужные сведения, оставил младшего василика Парфена дожидаться князя Владимира, а сам, чтобы не терять времени, поспешил на переговоры с печенежским каганом Тимарем, повез к нему грамоту императора Василия.

Вспомнил теперь о наказе василевса Иоанн и потуже запахнул халат на груди — почудилось, будто прохладным ветром, как тогда ночью над Константинополем, со стороны Русского моря потянуло под пологом Белого Шатра.

Иоанн придвинулся по ковру ближе к кагану, зашептал:

— Великий каган, император Византии в своей грамоте просит о помощи в войне с арабами.

Тимарь вскинул брови, поймал языком правый ус, задумчиво посмотрел на сына Араслана. Тот внимательно слушал византийского посла, словно ему, а не кагану предстояло принимать решение. Тимарь негромко сказал:

— До тех арабов идти через земли яссов и косогов. И через горы Кавказа… Добрая половина войска не дойдет, в сечах поляжет. С кем же мне тогда против арабов воевать? Иное дело на Болгарию идти, туда дорога нашим войскам хорошо знакома.

— Идти через косогов и яссов — себя губить, — обронил глухим голосом Уржа.

Иоанн поспешил согласиться:

— О том и я знаю. Но посмел бы я возразить всесильному императору? Великий каган волен поступать так, как ему выгодно. А золото можно найти не за горами, гораздо ближе.

Араслан не усидел, опередил кагана и выкрикнул:

— Где же?

Тимарь улыбнулся, ласково погладил сына по черноволосой голове.

— Великий каган, такой удобный случай отомстить князю Владимиру за старые обиды вряд ли еще когда явится. Русь теперь лежит как потерянный кошель при дороге, кто первым наклонится, тому и владеть золотом. Три недели назад князь Владимир выступил на север собирать воинов для похода на сынов степи. Киев же остался с малой дружиной.

Тимарь легко вскочил на ноги и бесшумно, барсом, заходил по ковру. «Так, Русь — как кошель при дороге», — повторил слова византийца. Много золота теперь нужно ему, кагану. Нужно для подарков князьям, нукерам. Каждый день брат Уржа говорит ему со слов доглядчиков, что князь Анбал созывает к себе в шатер на пиры молодых князей, что речь там заводится о походах и добыче. И едва ли не прямо говорят, что старый Тимарь стал бояться вражеских стрел. Он прав, этот молодой барс: походы дают силу и славу. И золото, без которого не усидеть долго в Белом Шатре. Сомнение берет — для набега ли на Русь собрал Анбал в долину всех своих родичей? Может, умыслил недоброе против него, кагана? Может, сговаривается с другими князьями? И что теперь сделать, чтобы остаться у власти и впредь? Надо думать без спешки.