Валентин Рыбин: Закаспий; Каспий; Ашхабад; Фунтиков; Красноводск; 26 бакинских комиссаров

То и дело зажигая гаснущий от малейшего дуновения фонарь, инженер осматривал водосборную галерею, - она была не только засорена, но и местами разрушена. Целые участки водоносного пласта забились глиной, кое-где над головой, в сводах галереи, просачивался песок. Воды в подземном арыке текло по щиколотку.

Лесовский увлекся осмотром и, несмотря на духоту и тесноту, (высота галерей чуть больше метра, приходилось все время идти полусогнувшись) - не собирался подниматься наверх. Освоившись в кяризе, он то ползал на коленях, то разгибался и стирал липкий пот с лица. «Если по-настоящему взяться за ремонт, то, пожалуй, у Теке-хана средств не хватит, - думал он удрученно. - Костей пока не видно, наверное, отец Теке-хана на совесть почистил водовод...» Рядом с ним шаркали лопатами арестанты, поругиваясь и кляня судьбу. Лесовский подумал: «Не пристукнули бы со злости и отчаяния!» Но. поразмыслив, решил: на такое они не осмелятся, ибо сбежать отсюда невозможно - наверху нукеры, а из галерей выход только через колодцы. Почти пятисаженная глубина, мрак и сырость, глухие голоса озлобленных людей вселяли однако в инженера некую неуверенность и даже страх. Сам того не замечая, он искал общения. Тусклый огонек его фонаря высветил смуглое, словно чугунное, лицо Али Дженга. Инженер узнал его, улыбнулся:

- Так, говоришь, бежал?

- Не один я бежал. Много таких, как я, сбежали из своих сел, ушли от матерей. Но клянусь вам, я не был в горах у федаев и не помогал муджахидам. Я только хотел, чтобы они победили.

- Ладно, ладно, парень. Вот отсидишь в тюрьме, и опять домой через горы подашься. А если будешь работать хорошо, то выпустят раньше срока, - успокоил Лесовский и добавил: - Только ты от своих убеждений не отказывайся. Уж лучше быть с федаями и муджахидами, чем воровством и грабежом заниматься.

- Ах, ашраф, - вздохнул тот в ответ, - жизнь наша, как этот темный кяриз. И сами мы тоже темный народ. Глаза у нас, как у котят, слепые...

Их беседу прервали внезапно донесшийся из соседней галереи крик и испуганные голоса взбудораженных людей. Крик такой, что по телу Лесовского побежали мурашки. Безусловно, кричал человек обреченный, встретившийся с глазу на глаз со смертью. Инженер, а за ним Али Дженг и его напарник бросились на помощь. Душераздирающие вопли стали еще громче, и вот Лесовский увидел, как вверх по вентиляционному колодцу на веревке поднимают человека. Сверху кричали, подбадривая его, чтобы держался, а внизу люди испуганно таращили глаза и призывали на помощь аллаха. Появление инженера подействовало на них ободряюще. Один из арестантов принялся торопливо рассказывать о том, как они сначала почуяли запах разложившегося трупа, а потом, когда нашли то ли дохлого джейрана, упавшего в колодец, то ли собаку, и потащили к бадье, - откуда-то вылезла большая черная змея и укусила Хамзала.

- Змея уползла? - холодея от ужаса, спросил Лесовский.

- Нет, господин... Я догнал ее и разрубил лопатой. Вот она, посмотрите.

Инженер опустил фонарь и увидел убитую змею. Стараясь быть спокойным, Николай Иваныч твердо выговорил:

- Ты молодец, парень. Я думаю, что двух таких в колодце быть не может. Продолжайте работу, не бойтесь, только будьте осторожнее. А пострадавшего надо немедленно доставить в лазарет, - и запрокинув голову, крикнул вверх, чтобы подали веревку. Его не сразу услышали. Наконец опустили аркан и инженер поднялся.

Двое вели пострадавшего под руки, остальные шли рядом - охали, вздыхали, призывали на помощь аллаха. Кто-то из самых сообразительных уже успел оказать ему первую помощь. Икра на ноге была располосована ножом, из раны текла кровь. Вероятно, «лекарь» хотел вывести яд змеи, но тщетно. Лицо парня уже сделалось мучнисто-серым, глаза безумно блуждали по сторонам.

- Ведите ко двору Теке-хана! - распорядился Лесовский. - Да побыстрее!

Сам он побежал на подворье и, увидев ханскую пролетку, велел кучеру запрягать. Потребовалось несколько минут, прежде чем повозка выехала со двора. Лесовскому помогал молодой, богатырского телосложения, туркмен в куцем халате - Бяшим.

В поселке Бахар, который лепился на склоне гор и утопал в густой зелени деревьев, инженер отыскал фельдшерский околоток. Фельдшер - штабс-капитан лет сорока пяти, сутулый, с серыми испуганными глазами и рыжей бородкой, осмотрев пациента, сделал укол и, сомкнув веки, опустил голову.

- Жить не будет, смею вам доложить. Слишком поздно обратились за помощью.

Уложив больного на кушетку и поручив его брату милосердия, штабс-капитан повел Лесовского к себе. Квартира фельдшера находилась в этом же бараке, но вход был с противоположной стороны. Там оказался небольшой садик с топчаном. На нем стоял керамический кувшин, обмотанный мокрой тряпкой. Штабс-капитан напоил гостя холодной водой, и, пригласив в комнату, представился.