Берды Кербабаев - Решающий шаг

— Ашир, я хочу дать тебе очень опасное и ответственное поручение. Не думаю, что мы будем отступать дальше Мары. Вероятно, подойдут части Красной Армии из Ташкента и самое большее через неделю мы вернемся в Теджен. Может быть, даже двинемся в наступление на" Ашхабад. Но ты должен остаться здесь и поехать в аулы. Нужно сплотить всех дейхан, которые стоят за советскую власть, разъяснить им положение и поднять их на борьбу против наших общих врагов. Найди себе хороших помощников и начинай действовать здесь, в тылу у белых.

— А позволит ли действовать Эзиз?

— А ты не ожидай его разрешения, действуй так, чтобы лишить его опоры в аулах. По-моему, Эзиз двинется в погоню за нами. Только не забывай, что это очень опасное дело, — более опасное, чем встреча с врагом лицом к лицу. В руки белых не попадайся! Я уверен, что ты сумеешь выполнить поручение. Если тебе нужен помощник, возьми с собой Мавы.

— Нет, Мавы тебе больше нужен. Помощников себе я найду в аулах.

Чернышов, протянув руку, тепло посмотрел в глаза Аширу:

— Ну, желаю успеха!.. А увидишь Артыка, скажи ему об аресте Куллыхана и постарайся перетянуть его на нашу сторону.

Через полчаса Ашир один поехал в сторону аула Гоша.

Немного позже половина тедженского отряда красногвардейцев, погрузившись в эшелон, двинулась на восток. Другая половина — дружки Куллыхана — попряталась в городе.. А еще через час из Ашхабада в Теджен прибыл бронепоезд белых.

К тому времени число всадников у Эзиза перевалило за триста. Эзиз считал, что покончил в аулах со всеми возможными противниками. Его глаза, жаждущие крови, искали новое поле деятельности, новых жертв. Нукеры, привыкнув к легкой добыче, ссорились из-за пустяков. Враждовали между собой и сотники Эзиза. Как и раньше, держался особняком Артык, косились друг на круга Кизылхан и Кельхан.

Когда Артык приехал в Ак-Алан, Эзиз встретил его приветливо, но не уделил ему большого внимания, готовясь к серьезным событиям. Он уже знал о белогвардейском перевороте в Ашхабаде и Кизыл-Арвате и о решении туркменского «национального комитета» присоединиться к русским белогвардейцам. Наступал момент использовать выгодное положение в Ак-Алане для осуществления честолюбивых замыслов. Нукеры поговаривали о возможном нападении на Теджен или на станцию Каахка, но Эзиз со дня на день откладывал выступление, чего-то выжидая. В его доме безотлучно находились военные люди, относительно которых было известно только, что это офицеры.

Возвращаясь к Эзизу, Артык знал, что ему придется запастись терпением. Первые же дни пребывания в Ак-Алане показали ему, на какое тяжкое испытание обрек он себя. Теперь он тяготился своим положением в отряде Эзиза. И в то же время он не решался расстаться со своими джигитами, которые, будучи сами в большинстве из бедных дейхан, верили в своего сотника больше, чем в Эзиза, любили его за честность и отвагу в бою и готовы были идти за ним на любого врага. В эти дни Артык сблизился с одним сотником, участником дейхан-ского восстания шестнадцатого года — Юзбаши Кель-ханом. Сблизило их возмущение произволом и зверствами Эзиза. Оба они уже подозревали Эзиза в измене народному делу и сговорились поддерживать друг друга в случае столкновения с ним.

Очень скоро этот сговор подвергся серьезному испытанию. Один из местных баев пришел к Эзизу с жалобой: кто-то ночью сжал часть его пшеницы. Бай заподозрил в этом бедняка из своего аула. Эзиз послал в аул всадников. Дейханина привели. Он отказался признать за собой вину.

— Хан-ага, — заявил он, — я даже не помню, когда моя нога ступала на землю бая.

— Сейчас заставим вспомнить!

По знаку Эзиза нукеры сорвали с дейханина халат и рубаху и бросили его ничком на землю. Двое сели ему на ноги и плечи. Яркий солнечный луч скользнул по смуглой худой спине, на которой можно было пересчитать все ребра. Эзиз махнул рукой, и два нукера с двух сторон начали хлестать ременными плетьми по голой спине. В несколько секунд кожа покрылась кровавыми рубцами. У дейханина захватило дыхание, он хрипло выкрикнул:

— Я не вор!.. Ой, умираю!

Артык, услышав этот крик, бросился к толпе нукеров, которые окружили место расправы. Ворвавшись в круг, он выхватил плеть из руки одного палача, свалил ногой тех, кто сидел на плечах и ногах избиваемого, затем поднял дейханина, вся спина которого уже превратилась в сплошную рану.

И тут только заметил наблюдавшего за расправой Эзиза.