Антуан Прево: История Молли Сиблис

Молли Сиблис, красивейшей из женщин, был вынесен смертный приговор: она обвинялась в совершении кражи, и признала себя виновной. При этом вела она себя очень неосторожно, признание свое бросила судьям чуть ли не свысока, словно настолько была уверена в своей неотразимости, что не страшилась никакого наказания. Многие весьма знатные особы из хорошего отношения к Молли употребили все свое влияние, чтобы добиться для нее помилования. Но вина ее была полностью доказана, да еще и подтверждена ее собственным признанием, и потому король на этот раз не смог проявить снисходительность. Участь Молли была решена, и все предвкушали удивительное зрелище, которым обещала стать ее казнь.

Потеряв последнюю надежду, Молли, однако, сумела сохранить присутствие духа и не поддаться отчаянию. Она пожалела о своей несдержанности, но нимало не оробев, обратилась прямо к главному судье с просьбой уделить ей несколько минут для беседы наедине. Молли и не подумала отречься от своих прежних показаний, напротив, подтвердила их, присовокупив еще и новые подробности, признала, что заслуживает смерти, но тут же добавила, что кража, за которую ее осудили,— далеко не самое страшное ее преступление, и за десять лет распутной жизни на совести ее накопилось немало тяжких грехов, в которых перед смертью она хочет публично покаяться, ибо считает, что показания ее могут представлять интерес не только для ее соотечественников, но и для самого короля, и потому, не помышляя более о помиловании, она все же просит дать ей небольшую отсрочку и выслушать ее.

Многие приняли эту просьбу Молли за хитрость. Однако король, которому сейчас же обо всем доложили, распорядился отложить исполнение приговора и назначил следственную комиссию по делу Молли.

Во время заседаний, которые длились неделю, Молли проявила большое самообладание, показания ее были подробны и ясны. Она рассказала историю своей жизни, рассказ ее был записан слово в слово, но мы ограничимся только тем, что кажется нам наиболее интересным. Предоставим же самой Молли распутывать этот кошмарный клубок.

— Мои родители были честные люди, но я так стремилась к роскоши и наслаждениям, что относилась к ним с презрением: средства их были ограниченны и моих потребностей они удовлетворить не могли. Не могу пожаловаться, что мою невинность похитил коварный соблазнитель. Я все для себя решила задолго до того, как у меня появился первый любовник. Мой план был отдаться первому, кто позовет меня с собой в Лондон, если только в руках у него будет кошелек и он раскроет его для меня. Я была хороша собой и знала это. И все же около полугода у меня не было случая исполнить свое намерение. Я не пропускала ни одного портшеза, ни одной кареты, чтобы не попасться на глаза ее владельцу, но в ответ получала одни любезности: представьте мое разочарование. Наконец мне повезло, и один проезжий, не долго думая, предложил мне сердце и кошелек. Я поймала его на слове. Той же ночью мы уехали в Лондон и какое-то время счастливо прожили вместе. Я приняла его за человека с положением, потому что в деньгах он не стеснялся, но через три месяца он откровенно признался мне, что он всего лишь лакей одного из первых придворных королевства и поначалу намеревался свести меня со своим хозяином; именно с этой целью он и привез меня в Лондон, но влюбился в меня сам и переменил свое намерение. Служил же он своему хозяину по амурной части, неустанно изыскивая для него новые утехи и наслаждения, а за меня надеялся получить с хозяина хорошее вознаграждение, так что теперь все было в моих руках и я могла стать счастливейшей женщиной Лондона. Я выслушала все это с величайшим удовлетворением. Мои мечты сбывались. Почти год я прожила как у Христа за пазухой.

Покровитель мой умер. От всей роскоши, в которой я купалась, не заботясь о будущем, мне остались лишь моя гордыня да спесь. Лакей предложил мне вновь занять место своего господина, но я его отвергла. Затаив обиду, он грубо оскорбил меня, и я поклялась отомстить. Новый любовник, которого мне не пришлось долго искать, взялся мне помогать. Мы подстерегли моего обидчика в пустынном переулке. Я хотела, чтобы он принял смерть от моей руки. И все же первый удар нанес ему мой сообщник, однако, как только я увидела, что лакей, раненный, падает на землю, я выхватила кинжал, который принесла с собой, и предала его медленной, мучительной смерти. Я сознаю, что это одно из самых страшных моих преступлений, потому что совершила я его с превеликим удовольствием. К тому же оно было первым и открыло путь всем остальным.