Наталья Павлищева: Жанна д’Арк. «Кто любит меня, за мной!»

У бедолаги Карла имелся коронный козырь в руках – епископ реймсский Реньо де Шартр. Законно избранный Собором и утвержденный римским папой, он предпочел англичанам и бургундцам Карла (если честно, то другого выхода просто не было), жил при его дворе в Шиноне и мечтал добраться-таки до своего епископства, чтобы получать законные средства на жизнь вместо подачек от тещи буржского короля Иоланты Арагонской, но сделать этого при англичанах не мог.

Вот этот тугой клубок интересов и противоречий и означал во времена Жанны Столетнюю войну. Англичане постепенно выдавливали войска Карла на юг, захватив все северней Луары. Последним оплотом буржского короля на Луаре оставался осажденный Орлеан. Хорошо укрепленный город был костью в горле англичан, которых французы презрительно именовали годонами (хвостатыми), оставлять его в тылу крайне опасно, но и взять невозможно. Плотной блокады города не была, туда-сюда проникало немало людей, не пропускались только обозы с продовольствием и оружием. Но держался Орлеан из последних сил.

И владения англичан и бургундцев тоже не были «сплошными», то бунтовали Прованс или Пикардия, то в восточной Шампани вдруг объявлялся анклав в виде города Вокулёра, признававшего Карла… Больше всего страдали, конечно, простые люди, их дома грабили все, у кого были оружие и сила, а уж в пограничных районах дань норовил собрать каждый, имевший хоть намек на власть.

Деревня Домреми относилась к Вокулёру, считалась королевскими владениями и поддерживала бедолагу Карла. Едва ли сам дофин знал об этом, но комендант Вокулёра Робер де Бодрикур ему был достаточно хорошо известен, приятно, когда, не получая никакой помощи, город стойко держится и даже присылает подати.

Вот к этому коменданту Вокулёра капитану де Бодрикуру (хотя не имея понятия, как его зовут) и топала Жаннетта, обманом улизнувшая из дома.

Уход из дома против воли родителей был поступком не просто из ряда вон выходящим, почти преступлением! И это послушная, добрая Жаннетта, почитавшая отца и мать и больше всего любившая посещать мессы в ближайшей церкви! Девушку подвигли на такой поступок все те же Голоса. Архангел Михаил, святые Екатерина и Маргарита убедили Жаннетту, что она должна идти к дофину Карлу, чтобы спасти Францию и короновать его.

Сначала девушка пыталась привлечь к своей тайне и подружку Манжетту, но для выполнения миссии требовалось сохранить девственность, а юная Манжетта умудрилась влюбиться в Жана Жойяра и собиралась выскочить за него замуж. Какая уж тут девственность! От другой подруги, Овьетты, таких жертв не требовалось, ей просто ничего не было рассказано. Хотя в деревне все равно знали о Голосах и явлении Жаннетте святых, о ее замысле побега не ведал никто.

К окончательному решению подчиниться Голосам Жаннетту подтолкнули два происшествия. Во-первых, однажды война докатилась и до Домреми, жителям пришлось укрываться в соседнем Нёфшато, никто не погиб, но когда вернулись, обнаружили деревню разоренной. Вторым поводом была попытка родителей выдать замуж и саму Жаннетту. И тут тихая добрая девушка показала характер! Ее решительное «нет!» оказалось полной неожиданностью для родителей. Казалось, они нашли выход – посоветовали сохнущему по непокорной невесте парню подать на нее в суд: якобы обещала и не выполнила. Кто мог подумать, что Жаннетта пешком отправится в Тру, чтобы в суде защитить свое право не выходить замуж за выбранного родителями жениха?! Предупредив, что у алтаря скажет «нет», и заставив парня либо поклясться, что давала ему слово, либо отказаться от иска, Жаннетта суд выиграла! Солгать именем Господа незадачливый жених не смог, и судьи, пораженные настойчивостью девушки, приняли решение в ее пользу.

Жак Д’Арк понял, что с этой дочерью еще наплачется, и поручил матери и братьям строго следить за Жаннеттой. Но та поводов для беспокойства больше не давала. Может, поэтому ее отпустили к дяде Дюрану Лассару, беременная жена которого едва справлялась с большой семьей и хозяйством. Собственно, Лассар был Жаннетте кузеном, но из-за разницы в возрасте девушка звала его дядей.

Знать бы отцу, что будет потом и, главное, чем закончится, может, он привязал бы дочь к ноге и не отпускал не то что к дяде, но и через ручей на вторую половину деревни! Но Жак и Изабелла проглядели, дочь ушла в Вокулёр и домой больше не вернулась.

Конечно, капитан Робер де Бодрикур вовсе не обрадовался появлению перед собой девчонки, утверждающей, что она спасительница Франции и дофина. Время беспокойное, провидцев и прорицателей пруд пруди, каждый норовит содрать денег на что-нибудь, а потому сначала Бодрикур отмахнулся, мол, надавать девчонке оплеух, чтобы не мутила воду, и отправить домой к родителям. Настроение в тот день было хуже некуда, совсем недавно Вокулёр осадили бургундцы, силы оказались неравными, и капитану пришлось подписать мировую, по которой он обязался перейти на сторону Филиппа Бургундского и передать правление назначенному им человеку.