Наталья Павлищева - Клеопатра

Флейтист за окном выводил знакомую Клеопатре мелодию не слишком уверенно и умело, до боли захотелось исправить. Она не выдержала и, накинув шерстяной плащ, вышла на террасу.

Музыкант играл внизу почти под ее окнами. Глянув туда, Клеопатра замерла, рядом с молодым флейтистом сидела Хармиона и пыталась напевать, чтобы тот смог уловить мелодию. Кто из них больше врал, непонятно, но мешать Клеопатра не стала.

Вернувшись в комнату, она снова упала навзничь на постель. От знакомых звуков нахлынули детские воспоминания.

Мелодия из дудочки под губами отца рождалась обычно протяжная и грустная. Девочке казалось, что это оттого, что отец очень добрый. Береника же твердила, что он не добрый, а слабый и даже безвольный!

Однажды Клео нечаянно спросила, правда ли про безвольность, и тут же закрыла себе рот руками, сообразив, что сказала чтото не то. Но Птолемей XII почемуто даже не обиделся, он тяжело вздохнул и, притянув любимую дочь за руку к своему креслу, сначала долгодолго смотрел на нее, потом вдаль на синеющее за окнами дворца море, а потом покачал головой:

– Если бы знать, как лучше, девочка моя… Птолемеи растеряли почти все, что получили от Великого Александра, нас не любят в самом Египте, считая чужаками, но и на родине тоже не любят и тоже считают чужаками. Плохо, что нет единства в самой стране. Видно, правильно говорят: всем мил не будешь, всем не угодишь. – Царь вскинул глаза на дочь: – Я завтра уплываю вверх по Нилу. Поедешь со мной?

– Да! – Глаза Клео заблестели. Путешествовать с отцом, который готов позволять ей все, что угодно, куда интересней, чем выслушивать бесконечные перепалки старших сестер или жалобы мачехи.

Это было их первое путешествие. Отец подолгу играл на своей флейте по вечерам, много рассказывал, показывал, а она слушала и слушала, впитывая в себя новое, как тонкая ткань воду.

Рожденная в Александрии, Клео с детства слышала вокруг греческий, латынь или незнакомые языки, но почти не слышала египетского. Такова особенность Александрии, города, основанного Великим Александром.

А во время путешествия вокруг все больше звучала египетская речь, которую отец не понимал. Царю приходилось выслушивать переводчика, это осложняло не только общение с людьми, но и само понимание. Клео сделала первый вывод: надо выучить египетский.

– Я выучу египетский язык, чтобы понимать подданных, когда буду царицей Египта!

Это вырвалось нечаянно, какая царица, до нее две весьма честолюбивые сестры! Но отец не сдержал улыбку:

– Хорошо, учи.

А еще девочка узнала, что жители долины Нила зовут страну Кемет, а саму реку Хапи. Кемет означает «Черная Земля», и бывает она действительно черной от нанесенного Нилом ила. Что всем в мире правит Маат, по ее закону живут все люди страны Кемет от фараона до раба. Многое узнала о боге Тоте, научившем людей писать, об Исиде, Осирисе и Горе, об Анубисе с головой шакала, о том, как жрецы узнают о начале разлива Хапи по восходу звезды Сотис…

Много о чем узнала девочка, много что увидела. Конечно, царь не ради развлечения плыл до самых Фив, ему нужно было пообщаться со жрецами, даровать им новые льготы и получить взамен заверения о поддержке. Но Птолемей постарался, чтобы и дочери во время поездки не было ни скучно, ни страшно.

Такого буйства на воде, как в среднем течении, в Александрии не было. Там множество лодок и судов, вся дельта Нила запружена людьми, потому бегемотов почти не увидишь, и крокодилов тоже, и лотосы так вольно не росли…

А по пути Клео едва успевала крутить головой и вскрикивать:

– Смотри, смотри!

Ей нравилось, что даже немаленькие птицы спокойно сидят на спинах у неповоротливых толстых бегемотов, а если те, потревоженные шумом, ныряют, то лениво взлетают, делают небольшой круг над водой и снова ищут чьюнибудь спину для посадки.

Кормилица Клео, на ее счастье, оказалась много знающей и без конца рассказывала чтото своей любимице, называя окружающее на языке Кемет. Девочка старательно повторяла.

Особенно ее поразили храмы, колоссы Аменхотепа и… священный бык Апис. Пирамиды впечатлили гораздо меньше, она не могла понять, зачем строить такое огромное здание, чтобы там похоронить всего одного фараона?

А вот Апис был хорош. Священного быка взамен умершего выбирали на эту роль тщательно. Молодой бычок должен был быть определенных статей, обязательно черного цвета с белым треугольником на лбу и наростом в виде жукаскарабея под языком… Да еще много каким. Иногда найти удавалось не сразу, зато когда это случалось, устраивали большущий праздник!