Наталья Павлищева - Хозяйка Блистательной Порты

Кизляр-ага подошел, как обычно, бочком. Вздохнул, потом еще раз, опустил глаза и вдруг произнес:

– Поговорить хочу…

Роксолана смотрела на кизляра-агу с легкой тревогой. Что ему нужно? Голос главного евнуха выдавал его волнение, а таинственный тон подчеркивал важность предстоящего разговора.

Кизляр-ага сделал знак следовать за ним и засеменил к дальнему кёшку сада. Роксолана так и не привыкла к его походке с мелкими шажками, хотя никогда не передразнивала, как делали некоторые гезде, если евнух не видел, она хорошо помнила свой самый первый конфуз с упавшей серебряной трубочкой бедолаги. Не его вина, что изуродован, вообще-то он неплохой человек, даже способный посочувствовать, только очень осторожный. Тоже неудивительно, постоянно жить, стараясь угодить и Повелителю, и валиде, сохраняя шаткое равновесие между кадинами и наложницами, со всеми быть строгим и терпеливым, потому что любая обиженная им сегодня может завтра приглянуться султану и отомстить за обиду… Не позавидуешь.

Пока размышляла о том, каково кизляру-аге, дошли до ее любимого кёшка. Сама Роксолана частенько, особенно когда была беременна, сиживала именно здесь – подальше от завистливых взглядов.

Кизляр-ага вдруг резко остановился, задумавшаяся Роксолана едва не ткнулась в него носом.

– Что?!

– Почему ты не сбежала, когда у тебя была возможность?

– Что? – изумилась Роксолана. – Куда сбежала? Какая возможность?

– Когда приезжал твой брат, ты могла попытаться сбежать домой с ним. Почему ты осталась?

Роксолана не удивилась осведомленности кизляра-аги, тот всегда знал все, что происходило в гареме, хотя едва ли мог знать о том, что упоминал сейчас. Удивил ее сам вопрос о побеге.

– Почему я должна бежать, от кого? Здесь Повелитель, здесь мои дети…

– Из-за детей?

– И из-за Повелителя, это неразделимо.

И вдруг Роксолану обожгло понимание:

– Кизляр-ага, откуда вы знаете о моем брате? Это… это вы сообщили ему, где я?!

Евнух недовольно отмахнулся:

– Какая разница?

– Вы?!

– Вот привязалась!

– Зачем?

– Ты недовольна, что ли? Брат приезжал, увиделись, он подарки получил, узнал, что у тебя все хорошо… Кому еще такое выпадает?

– Зачем сейчас выяснять, почему я не сбежала?

Кизляр-ага нахмурился еще сильней, если такое вообще было возможно. Роксолана ждала, понимая, что не просто так евнух увел ее подальше от любопытных глаз. Он словно сомневался, не мог решиться на последний шаг. Помолчал, посопел и наконец будто прыгнул в холодную воду:

– Ты звездочетам веришь?

– Кому?

– Тем, кто предсказывает события и определяет судьбу по звездам, – раздосадованно поморщился кизляр-ага.

– Да знаю я, кто такие звездочеты. Только при чем здесь они?

– Веришь или нет?

Роксолане надоели эти игры в тайну, она огрызнулась:

– Нет!

– Зря. Астрологи правду говорят, они могут предсказать судьбу любого.

– Разве можно заглядывать в будущее? Если знать наперед обо всем, что случится, к чему тогда и жить? А как же воля Аллаха?

– Затарахтела… – Кизляр-ага вовсе не собирался отвечать на тысячу вопросов Хуррем, его мысли были совсем об ином. – Вчера один астролог смотрел твой гороскоп…

– Ну?! – Роксолане надоело ждать, когда евнух продолжит начатую фразу. Казалось, еще чуть, и она просто уйдет, топнув ножкой.

– А еще гороскоп Повелителя. – Кизляра-агу не могла вывести из себя такая мелочь, как раздражение Хасеки, его не волновало даже недовольство любимой женщины султана. Гораздо больше тревожило услышанное от астролога. – Они тесно связаны.

– Конечно, а как же иначе? Пятеро детей…

– Не детьми. Судьбы связаны. Пойдем со мной к этому прорицателю, сама услышишь.

Роксолана на мгновение замерла. Что это, зачем кизляру-аге вести ее куда-то, если прорицатель уже все сказал? Но тот настаивал:

– Просил тебя привести, что-то важное поведать хочет.

– Хорошо, пойдем.

– Сейчас.

И снова Роксолана замерла, она ведь никого не предупредила, евнуху ничего не стоит вывести ее за ворота и уничтожить, никто и знать не будет, куда она подевалась. В гареме всем скажет, что оставил сидеть в кёшке. Нет, кизляр-ага не рискнет уничтожить Хасеки султана.

И все же поинтересовалась: