Наталья Павлищева: Нефертити и фараон. Красавица и чудовище

Нефертити не подозревала, что так и будет, только власть Хоремхеб получит просто потому, что не останется никого другого, имеющего на нее право. И править будет весьма уверенно и толково. А всякое упоминание о фараоне-еретике постарается уничтожить. Но Хоремхеб будет основателем следующей, XIX династии Египта, в которой, правда, не будет ни капли его собственной крови, ведь Мутноджемет умерла, так и не родив мужу наследника!

Но пока в Фивах взрослел юный фараон, а правила за него красавица Нефертити.

– Вот и все, Эйе, я больше не нужна. Тутанхамон женится, и я стану даже не царицей-матерью, а непонятно кем. Завтра свадьба, и я должна исчезнуть.

– Зря ты так думаешь, Неф. Тутанхамон слишком молод, ты еще долго будешь ему нужна…

– Ему, но не Анхесенпаамон! Она моя дочь, и я сама рассказывала ей о Хатшепсут! Анхесенпаамон знает, что женщины тоже могут править Кемет, и ей не нужны ни соправители, ни советчицы!

Нефертити встала, и Эйе в который раз поразился ее стройности и красоте. Что он мог ответить? Неф, как всегда, права! Она права даже тогда, когда не права.

Уже у двери Нефертити обернулась, в глазах ее была грусть.

– Эйе, если со мной что-то случится, похорони и меня, как Эхнатона.

– Неф, что ты?!

Но царица остановила жреца движением руки:

– Присмотри за мальчиком и моей дочерью, отец. И еще: не дай им погубить Кемет…

Эйе замер, глядя ей вслед. Неф впервые назвала его отцом, ведь даже в детстве обращалась по имени. Понадобилось столько времени и бед, чтобы она признала в нем отца! И случилось это так поздно!..

Эйе понимал, что должен броситься следом, спросить, что она собирается делать… Понимал и стоял молча. Ум кричал, что надо догнать, а сердце велело не мешать Нефертити доживать свою жизнь без вмешательства кого бы то ни было, даже отца.

Сад расцвечен множеством светильников, раскрашенных в нежные цвета. От этого все вокруг казалось голубым, розовым, зеленоватым, сиреневым… Еще ярче освещен тронный зал. Был повод – молодой пер-аа Тутанхамон женился на царевне Анхесенпаатон!

Ни для кого из придворных не секрет, что молодая пара давно влюблена друг в дружку, хотя невеста старше будущего мужа на три с лишним года. Она красива, умна и очень властна, вокруг поговаривали, что внешностью царевна удалась в свою мать Нефертити, а нравом в бабку Тийе. Но те, кто знал Нефертити в юности, категорически отвергали первое, юная Неф была куда красивей своей дочери!

И все же Анхесенпаатон красива, у нее большие глаза, нежный овал лица, стройная фигура, которую не испортило рождение дочери. Несомненно, пер-аа будет счастлив, и новая царица родит ему множество детей, среди которых обязательно будут сыновья! Так, по крайней мере, очень хотелось всем, даже недоброжелателям молодых. Кемет устал от отсутствия сильных наследников. Никто не ожидал, что Тутанхамон сумеет управлять страной самостоятельно, этого и не требовалось, пока пер-аа молод, за него будет править Нефертити, как это делала царица Тийе за своего сына Эхнатона. Бывшая Главная царица прекрасно справлялась в последние годы, почему бы ей не править пока и дальше?

Но ближние родственники царевны Анхесенпаамон прекрасно понимали, что дочь не позволит делать это матери, царевна, став царицей, все возьмет в свои руки. Приведет ли это к чему хорошему? Вряд ли, потому и волновались Эйе с Хоремхебом. Зато почему-то не волновалась сама Нефертити, она словно что-то решила для себя. Но на самом празднике ее почему-то не было!

Перед днем свадьбы Анхесенпаамон пришла к матери, весь ее вид говорил о готовности к борьбе. Нефертити чуть улыбнулась: может, это и хорошо? Пока она сама все сдавала без боя, страдали все. И только когда разозлилась, сумела убрать с дороги ту же Кийе, взять власть и поправить дела, нарушенные Эхнатоном.

– Завтра я выхожу замуж за Тутанхамона! – зачем-то заявила Анхесенпаамон.

Нефертити чуть приподняла бровь:

– Ты полагаешь, я не знаю об этом?

И снова, как тогда, когда муж прогнал ее из дворца, а дочь отказалась уходить вместе с матерью, Нефертити наблюдала борьбу, происходившую в царевне. Еще миг, и Анхесенпаамон бросится Нефертити на шею со слезами. Матери так хотелось раскрыть объятия для дочери, но тут же она подумала, что, уведи она тогда с собой Анхесенпаатон, из девочки, пожалуй, ничего не вышло бы. Только пройдя через страдания, пусть даже ссоры с матерью, царевна стала закаленной. А трону нужна только такая!

И снова строптивость победила, Анхесенпаамон фыркнула и объявила: