Кристиан Жак - Госпожа Абу-Симбела

Серраманна остановился у пригорка, возвышавшегося над песком и камнем.

— Поднимайся на вершину, Моисей.

Подъем не составил большого труда.

Сидя на изъеденном ветрами камне, Рамзес ждал.

— Я люблю пустыню так же, как и ты, Моисей; разве не провели мы незабываемые часы на Синае?

Пророк сел рядом с Фараоном, и они посмотрели в одном направлении.

— Какой бог тебя часто посещает, Моисей?

— Единый Бог, настоящий Бог.

— Ты, познавший мудрость Египта, открыл душу многим граням божественного.

— Не стоит возвращать меня к прошлому. Мой народ имеет будущее, и это будущее осуществится вне Египта. Позволь евреям отправиться в пустыню в трех днях ходьбы отсюда, чтобы там принести жертву Яхве.

— Ты хорошо знаешь, что это невозможно. Бедуины могут напасть на вас в пустыне. И этот поход приведет к многочисленным жертвам.

— Яхве защитит нас.

— Евреи — мои подданные, и я ответственен за их безопасность.

— Мы — пленные.

— Евреи вольны свободно передвигаться по стране и за ее пределами. Но то, что ты у меня просишь, неразумно в такое тревожное время. К тому же, многие не последуют за тобой.

— Я поведу мой народ к земле, которая ему обещана.

— Где находится она?

— Яхве откроет ее нам.

— Евреи так несчастны в Египте?

— Не имеет значения. Важна только воля Яхве.

— Почему ты так непреклонен? В Пи-Рамзесе существуют святилища чужих богов. Евреи могут жить в своей вере и на свой лад.

— Этого нам больше недостаточно. Яхве не выносит присутствия ложных богов.

— А ты не заблуждаешься, Моисей? В нашей стране мудрые всегда чтили единство богов в своем Принципе и многообразие в проявлении. Когда Эхнатон попытался утвердить культ Атона в ущерб другим созидательным силам, он совершил ошибку.

— Его вера оживает сегодня, очищенная от заблуждений.

— Почему единый Бог твоего народа отвергает присутствие богов других народов и уничтожает надежду на братство между людьми?

— Яхве защитник и помощник верным.

— Ты забудешь Амона? Он прогоняет зло, слышит просьбу того, кто возносит ее любящим сердцем, тотчас же приходит к тому, кто его зовет. Амон — целитель, дающий зрение слепому, не используя снадобья, ничто не ускользает от его взгляда, он — един и одновременно множественен.

— Евреи почитают не Амона, а Яхве, и это Яхве поведет их к собственной судьбе.

— Слепая вера ведет к смерти, Моисей.

— Мое решение принято, и я буду придерживаться его. Такова воля Яхве.

— Не тщеславие ли — считать, что ты единственный хранитель завета?

— Твое мнение мне безразлично.

— Значит, наша дружба окончена?

— Евреи выберут меня своим предводителем, ты же — владыка страны, где мы всего лишь пленники. Какими бы ни были дружба и уважение, которые я испытываю к тебе, они должны отступить перед моим предназначением.

— Упорствуя, ты глумишься над Законами Маат.

— Мне все равно.

— Ты веришь, что ты выше вечного закона Вселенной, которая существовала до появления человечества и, которая будет существовать после него?

— Единственной верой для евреев является вера в Яхве. Даешь ли ты согласие на наш поход в пустыню, чтобы там принести жертвы в его честь?

— Нет, Моисей; во время войны против хеттов мне нельзя так рисковать. Ни одно волнение не должно нарушить нашу защитную систему.

— Если ты настаиваешь на отказе, Яхве наполнит силой мою руку, и я сотворю чудеса, которые пошатнут процветание твоей страны.

Рамзес поднялся.

— К твоему сведению, мой друг, — промолвил он, — я презираю шантаж.

Караван продвигался по пустыне. Египетское посольство, состоявшее из тридцати человек конных, писцов и воинов и сотен нагруженных подарками ослов, продвигалась между скалами, на которых были высечены гигантские фигуры хеттских воинов, двигавшихся на юг, к Египту. Аша прочитал надпись: «Бог грозы прокладывает путь воинам и дает им победу».

Много раз глава египетской дипломатии должен был увещевать небольшой отряд, обезумевший от устрашающего пейзажа и присутствия темных сил, бродивших по лесам, ущельям, горным массивам. Хотя он сам не чувствовал страха, все же Аша ускорил марш, счастливый тем, что избежал грабителей, свирепствовавших в здешних местах.

Посольство вышло из ущелья, прошло вдоль реки мимо скал, также украшенных скульптурами воинственных анатолийцев, затем продвинулось на равнину, созданную ветрами. Вдали показалась возвышенность, на которой была построена крепость, огромный и устрашающий пограничный столб империи.