Сергей Зарубин - Трубка снайпера

– За нашу победу над фашизмом!

Много грузовиков с маленькими мешочками в кузовах отошло потом от горы, где когда-то бродили дикие звери…

Старый рабочий, дорожник, в прошлом хлебороб, стал пред­седателем колхоза. С группой старожилов несколько дней ходил Опин по увалам и падям, забирался на хребты, осматривался.

Вскоре произошли перемены и в жизни Семена Даниловича Номоконова. Однажды вечером, когда колхозный конюх чинил дома сбрую, пришел к нему техник-строитель, секретарь партийной орга­низации колхоза Дмитрий Степанович Собольников. Прихлебы­вая из кружки теплый чай, пожилой человек, глядя из-под навис­ших бровей, говорил твердо и спокойно:

–За помощью пришел. Извини, что не сразу узнал о тебе. Сда­вай завтра дела на конюшне и приходи в правление. Решили назна­чить тебя бригадиром. Шесть подвод выделим, автомашину… На передний край посылаем тебя, Семен Данилович, на очень важ­ный и ответственный участок. Задание даем самое боевое. Дорогу пробить к Медвежьей, к целинному участку.

Утром парторг Собольников привез теплые вещи для моло­дых целинников. Бригада была уже в лесу. По сторонам просеки лежали только что спиленные деревья. Возле сосны стоял Номоко­нов и, покрикивая, учил ребят валить лес:

– Не торопись! Вроде нехитрое дело, а думать надо, головы бе­речь. Слышишь, Востриков! Чего бегаешь с топором вокруг дерева? Так надо, гляди! Ствол прямой. В какую сторону надо свалить, с той и затеску делай. Сегодня ветер, и это бери на ум. Куда дует? – выдох­нул Номоконов пар изо рта. – В нужную сторону, на восток. Стало быть, против ветра делай затеску. Теперь с другой стороны, чуть повыше пилить надо. Вот и рухнет. Перед этим осмотрись, товарищей предупреди. Низко не надо: недельки через две потепле­ет, трактором выдернем пни. Потом канавы прокопаем, гальку привезем, все подровняем. Хорошая будет дорога!

Выходили из домика на рассвете, мылись сыпучим снегом, торопливо завтракали и шли на просеку. Надвое разделил свою бригаду Номоконов. Со стороны села дорогу к Медвежьей пади прокладывало звено из местных жите­лей, навстречу им пробивались ленинградцы, приехавшие подни­мать забайкальскую целину.

Холодным вечером, когда дико выла пурга, пришли в лесной домик парторг Собольников и звеньевой Ефим Журавлев.

– Дело срочное, – собрал парторг людей. – К Первому мая дорога должна быть готова. Мы решили дать каждому звену кон­кретное задание. Первое звено решило вызвать ленинградцев на соревнование.

– Снег пошел, – тихо сказала Светлана Комкина.

– Выходной объявите? – усмехнулся Ефим Журавлев. Креп­кий, в расстегнутой телогрейке, он явно бравировал закалкой. –В городах, конечно… под крышами молодежь работает.

– И у нас холода бывают, – строго сказал групкомсорг Коль­цов. – И без крыши жили. Мы принимаем вызов, еще посмотрим, кто объявит выходной.

Так началось соревнование. Разработали условия, обсудили обя­зательства и подписали их. А утром еле-еле открыли дверь – снега намело много. Нерешительно разобрали ленинградцы топоры и пилы, тронулись к просеке. Люди из обоих звеньев были дороги бригадиру, но он старался все время' находиться возле тех, которым никогда не приходилось жить в тайге. Остановился Номоконов, задумался.

– Погодите, – задержал он ребят. – Так думаю, что не пойдем лес рубить.

– Почему? – удивились целинники. – Отстанем!

– Слушайтесь, я командир, – сказал Номоконов. – Другие есть дела, важные. Баню достроим, инструмент заправим, обувь почи­ним, одежду. А завтра свое возьмем.

Еще несколько дней назад велел бригадир расчистить недале­ко от дома ровную площадку, подтянуть к ней бревна и возводить маленький сруб. И вот теперь привел он ребят к невзрачному стро­ению на берегу ручья.

– Сегодня париться будете, силу копить для трудового сражения. –Как?

– Обыкновенно.

К обеду заделали бревешками потолок, сколотили из досок дверь, частично настлали пол и поставили лавку. А потом брига­дир велел притащить побольше камней, железную бочку и при­нялся сооружать очаг.

– Да какая же это баня? – засомневался Кольцов.

– Черной называется, – разъяснил Номоконов. – Теперь котел тащите, возле дома он. Думали, для каши привезли сюда? Тоже смеялись, когда увидели? Загодя его привезли, когда эшелоны двига­лись. Нельзя в лесу без бани. И на фронте такие ставили.

Под вечер затопили. Смеялись молодые целинники: повалили клубы дыма из раскрытой двери, почернели стены бани. А бригадир, знай, подкладывал в огонь поленья. Когда раскалились камни и нагрелась в котле вода, наложил Номоконов в бочку льда, вымел золу, закрыл дверь.