Владимир Шатов - Ни шагу назад!

- Красные расстреляли моего отца и мать, обвинив их в бандитизме. - Высокой, небритый человек, лет тридцати пяти твёрдо посмотрел на толпящихся солдат. – Отец командовал восставшими казаками.

- Чего ты хочешь?

- Мстить!

- Как тебя зовут?

- Давыд Яковлевич Фомин.

- Тебе придётся объяснить это нашему командиру, - сказал удивлённый Вилли. - Сами мы ничего не сможем решить.

- Вы никогда не пожалеем, если позволите мне воевать на вашей стороне, - добавил он и перекрестился. – Вот те крест!

Францл отвёл его в штаб роты, а через пару дней он вернулся в их взвод. Его одели в германскую полевую форму и выдали штурмовой карабин.

- Казак не внушает мне доверия, - лейтенант Штрауб давал последние указания. - Ни в коем случае не упускайте его из виду.

Солдаты прозвали его Фом. Он оказался отчаянным храбрецом, всегда первым вызывался на самые опасные задания, а когда доходило до рукопашной, бросался на врага, как дикий зверь.

- Полегче парень! – останавливал его Иоганн. – Ты же не хочешь умереть без всякого толка?

- Мне всё равно, - улыбался в ответ Фом. – Лишь бы убивать клятых краснопузых…

Однажды марширующий взвод наткнулся на бесконечную колонну военнопленных, которые шли в лагерь интернированных. Не говоря ни слова, Фом рванулся к ней, он заметил человека, который был ему знаком.

- Сука!

Прежде чем конвойные успели опомниться, он стал бить бородатого человека прикладом винтовки по голове, превратив его лицо в бесформенную массу.

- Этот чекист лично расстрелял сотни людей! – закричал он и выстрелом в упор добил упавшего.

Когда лейтенант Штрауб узнал об этом случае, он накричал на казака:

- Если такое ещё повторится, я отправлю тебя в лагерь военнопленных!

- Слушаюсь, господин лейтенант.

- Смотри у меня…

Тем не менее, этот случай, похоже, охладил его жажду мести, Фом начал вести себя более уравновешенно. Его фанатичная мстительность ушла, и он вёл себя в бою так же, как другие солдаты регулярных войск, хотя и с огромной напористостью.

- Действительно нужно быть осторожным, - признался он Иоганну. – Так я принесу больше пользы великому Вермахту.

Его отношение к товарищам тоже изменилось. До сих пор они больше общались между собой, а к нему относились скорее с недоверием, чем с симпатией. Теперь же он открылся и очень хотел подружиться, и друзья, в конце концов, приняли его.

- Может он действительно ненавидит большевиков?

Фомин обладал и другими способностями. Он был очень хозяйственный. Именно он научил Иоганна доставать мёд из ульев.

- Для этого надо натянуть на лицо противогазную маску, - учил он, - шею обвить портянкой, а на руки надеть рукавицы.

Правда в первый раз они забрались в один улей, но вдруг налетел «мессершмидт» и резанул очередью по дороге, что шла рядом. Подельщики ткнулись носами в землю, и пчелы их изрядно искусали.

- Опять лётчики приняли нас за русских. – проворчал Майер отряхиваясь.

- И пчёлы тоже…

В другой раз охота за мёдом прошла удачней. Дело было тёмной ночью, ульи стояли в низинке, пчелы спали, и они набрали по целому котелку душистого густого мёда.

- Глянь, вон ещё кто-то припёрся за медком! – кивнул Фом.

Уходя из долинки, он увидел стоящих на противоположном краю людей.

- Это русские! – ужаснулся Иоганн.

Они тоже пришли за сладким и вежливо ждали, когда немцы уйдут. Ночью начальство спало, и солдаты, которым осточертела война, заключили импровизированное перемирие.

- Наутро мы опять станем рвать друг другу глотки и разбивать черепа. – Тихо произнёс Фом. – Пошли отсюда…

Многие из солдат взвода были обязаны своей жизнью немногословному казаку, всё благодаря его острому зрению и звериной способности чувствовать опасность.

- Если бы все русские воевали против нас как Фом, - недоверчиво качал головой Ковач. – Они бы давно заняли Берлин…

В ясную погоду немецкие бомбардировщики нескончаемым потоком проносились в небе, направляясь в тыл врага. Русские самолёты новых типов тоже часто появлялись в небе, но редкие бомбы падали на сторону противника. Линия фронта всё время двигалась, и с воздуха было трудно точно определить, кто есть кто на земле.

- Как лётчики вообще определяют, где кто? – недоумевал Пилле, глядя в бездонное небо.

- Никак.

- Они не обращают на это никакого внимания?

- Им лишь бы сбросить бомбы, - Согласился Майер. – Да записать боевой вылет…

Однажды появился немецкий биплан, который летел необыкновенно низко. Вилли дружелюбно помахал рукой самолёту, когда тот пролетал над ним, крича шутливые замечания пилоту, но вдруг неожиданно прокричали предупреждение: