Владимир Шатов - Ни шагу назад!

Отсутствовало организованное взаимодействие между фронтами. К тому же командование направления и фронта своевременно не приняло меры к прекращению наступления в связи с резко осложнившейся обстановкой в районе операции.

К трагедии привело то, что значительная часть соединений и частей советских войск оказалась недостаточно скоординированными. Они не обеспечивались в нужном количестве современной боевой техникой, особенно моторизированных средств передвижения пехоты и боеприпасами. Командный состав всех звеньев армий не обладал ещё достаточным боевым опытом. Командование направления не всегда объективно информировало Ставку о положении на фронтах.

Поражение под Харьковом оказалась весьма чувствительным для войск всего Юго-Западного направления. В конце мая 1942 года перед советскими войсками Ставкой были поставлены исключительно оборонительные задачи. Прочно закрепиться на занимаемых рубежах и не допустить развития наступления немецко-фашистских войск на восток.

Харьковская операция приближалась к своей кульминации. Фронт был в постоянном движении, перемещался зигзагами то взад, то вперёд. Часть Иоганна Майера, то атаковала русских, продвигаясь на сотню метров, то отходила на собственные позиции.

- Надоело дёргаться, - жаловался Вилли друзьям. – За последние пять дней мы раз десять меняли дислокацию.

Противник часто заходил во фланг, и взводу приходилось вести бои во всех направлениях. Потери неумолимо возрастали, но русских гибло ещё больше.

- Судя по быстро возраставшему числу пленных и дезертиров, мы действуем не так уж плохо. – Бахвалился Францл, тщательно очищая от пыли свою винтовку.

- Да просто русские не хотят воевать! – уверенно басил Пилле. – На этот раз им действительно крышка.

- К концу лета эта компания кончится, - подхватил мысль Ковач. – Я вам точно говорю.

- Год назад примерно тоже говорил Геббельс… - негромко сказал Иоганн, и все замолчали.

На заре следующего дня они обнаружили группу русских, спокойно притаившуюся под носом у немцев. Они убежали под покровом темноты со своих позиций и были готовы сдаться.

- Что я вам говорил! – обрадовался Пилле. – Скоро они будут сдаваться тысячами.

- Было бы хорошо!

Иногда степь покрывалась белыми листовками, которые сбрасывали немецкие лётчики. В них призывали солдат противника прекратить бессмысленное сопротивление и переходить на сторону освободителей.

- Смотрите, какая наивность, - Иоганн взял из рук оборванного солдата смятый листок. – Они реально верят, что им зачтётся добровольная сдача в плен.

На обороте листовки была отрывная часть, которая служила «пропуском для офицеров или солдат, числом до пятидесяти человек». В тексте на немецком и русском языках содержалось обещание, что с теми, кто сдастся, будут «хорошо обращаться и их сразу вернут домой, как только закончится война».

- Зачем рисковать и идти нам на встречу? – засмеялся Ковач. – Ведь можно дождаться, когда мы начнём атаковать и просто поднять руки…

Большинство дезертиров показывали эти пропуска, когда сдавались. Даже те, кто оказывал упорное сопротивление, прежде чем был захвачен, неожиданно предъявляли какой-нибудь спрятанный пропуск.

- Идиоты!

Пропуска не давали никаких преимуществ. Это была всего лишь пропагандистская уловка психологической войны.

- Просто птичий клей, — приговаривал весёлый Вилли, - для того чтобы заманить в ловушку глупых крестьян.

- Но нам лучше!

На самом деле все пленные без разбора препровождались в ближайший лагерь для интернированных, где никому не было дела до того, были ли они дезертирами или сражались до последнего. Некоторое количество дезертиров немцы держали в тылу в качестве обслуги. С ними относительно хорошо обращались.

- От русских иногда всё же бывает толк! – удивлялся Францл, доедая сваренную украинским поваром кашу. - Наш повар так не умеет.

…Однажды ночью Иоганн, стоя в карауле, услышал, как кто-то слоняется вблизи окопов. С оружием наготове он наклонился к источнику шума и прислушался. Прежде чем понять, что происходит, Майер услышал ясный спокойный голос, который с ужасным акцентом сказал:

- Друзья! Не стреляйте!

- Кто ты? – спросил часовой.

- Друзья! Не стреляйте!

Незнакомец продолжал повторять эти слова, очевидно он выучил их заранее. Францл вылез из окопа и осторожно подошёл к этому человеку.

- Чего надо?

Тот оказался дезертиром, хотя и не совсем обычным. Напряжённым голосом, на довольно сносном немецком, он сообщил, что ждал этого момента уже давно.