Виктор Ротов - Заговор в золотой преисподней, или руководство к Действию (Историко-аналитический роман-документ)

— Александр Дмитриевич, к вам едет Григорий Ефимович. Вы уж там вдвоем разберитесь с поручением Государя.

Распутин и Протопопов решили немедленно провести совещание, и на нем договориться, как и когда учинить революционные беспорядки. Государь велел форсировать события.

Для пущей конспирации решено было собраться на квартире у Распутина. Протопопов туг же обзвонил нужных людей, а Распутин позвонил Симановичу и велел быть у него, организовать все, чтобы гостям было весело и сытно. Ничего не подозревавший Арон Симанович отдал обычные распоряжения в рестораны, где готовили разные любимые кушанья для Распутина, и велел приготовить всего и через полчаса доставить на квартиру старца. Персон этак на десять, не более. Он думал, что старец затеял обычную очередную попойку с друзьями или подружками. Каково же было его удивление, когда на пороге появились сам Протопопов — министр внутренних дел, генерал Никитин — начальник Петербургской крепости, генерал Глобачев — начальник политической охранки и Хабалов — начальник Петербургского гарнизона. За ними подъехали еще двое, неизвестные Симановичу, но по всему видно, весьма доверенные люди Протопопова, потому что он говорил с ними запросто и даже на ушко. И вдруг к изумлению даже Распутина, явился генерал Курлов — начальник охранного отделения Петербурга. И началось совещание. Вот как оно проходило в описании самого Арона Симановича:

«Распутин открыл совещание и заявил, что царь поручил ему посоветоваться по одному очень важному и строго секретному делу с безусловно верными людьми и спросил, может ли он быть вполне уверенным в этом относительно всех присутствующих.

— Я вполне доверяю всем присутствующим, — ответил Протопопов.

— Но среди нас есть лицо, которому я не доверяю, — ответил Распутин, — если бы я знал, что ты назначишь его своим сотрудником, я не стал бы хлопотать о твоем назначении. Этот человек — Курлов. Я не стану в его присутствии говорить.

Курлов встал и удалился. Распутин продолжал:

— Он человек больной и все путает. Царь его не любит. Он подозревается в участии при покушении на Столыпина. К остальным генералам я питаю доверие. Теперь говори, Александр Дмитриевич, что царь тебе приказал».

К слову:

Сам того не подозревая, Симанович выбалтывает одну из величайших тайн убийства Столыпина. Курлов, подозреваемый в покушении на Столыпина, проходивший по делу об убийстве Столыпина, вдруг оказывается одним из сотрудников министерства внутренних дел. О чем не знает даже Распутин, почему‑то считающий, что Курлов больной человек и все путает. И что его не любит царь.

Не любит, а сам прекращает следствие по делу убийства премьер — министра! И Курлов оказывается на высокой должности в министерстве внутренних дел, вместо того чтоб болтаться на виселице. Поразительно! И пройдоха Распутин покрывает царя. Да как хитро! Говорит, что царь не любит Курлова. Что Курлов болен и все путает. Из этого бесспорно следует, что Распутин имел объяснение с царем по делу убийства Столыпина. И тот, поморщившись, не нашел ничего лучшего, как объяснить свой «милостивый» шаг по отношению к убийце болезнью Курлова. Что тот все путает.

Так тайное становится явным.

Но продолжим цитирование Симановича.

«Царь поручил мне, — заявил Протопопов на совещании устроителей фальшь — революции, — устроить… восстание.

— Почему как раз ты хочешь взять на себя это поручение? — спросил Распутин. — Ведь это больше дело генералов? Как ты хочешь это устроить?

— Я поручил вполне верному председателю Союза Русского Народа Дубровину доставить с Кавказа людей, на которых мы можем вполне надеяться. Это отчаянные голо ворезы, но безусловно нам преданные. Они подавят восстание в подходящий момент. Число городовых будет также увеличено на 700 человек, и они будуг обучены обращению с пулеметами.

— Ты не говорил генералу Хабалову, что он должен удалить из Петербурга солдат старых призывов и заменить их молодыми?

— В этом нет надобности, — ответил Протопопов.

— Это должно быть сделано, — настаивал Распутин и, обращаясь к генералу Хабалову, добавил: — Ты должен стянуть к Петербургу молодых солдат и старых офицеров. Царь должен как можно чаще их навещать и привлечь на свою сторону. Тогда устроим беспорядки. Солдаты нас защитят. После этого царь заключит мир.

— Каким пугем ты устроишь беспорядки?

— Я вышлю на улицу моих людей с криками: «Давайте хлеба!» Это вызовет общее выступление, но солдаты без труда разгонят толпу. Мы сможем тогда нашим союзникам сказать: «Мы находимся перед революцией». Но я считаю, что нет необходимости вызывать в Петербург новые военные части. Мы можем вполне положиться на теперешний петербургский гарнизон».