Наталья Павлищева - Пенелопа и Одиссей. «Жди меня…»

И снова женихи стояли перед ней в ожидании. Тиндарей обвел собравшихся уже рукой:

— Выбирай, Елена, они поклялись не делать зла твоему будущему супругу и тебе тоже. Назови его имя.

Все затихли, стал слышен даже визг поросенка за пределами Спарты и шум реки. Одиссей вдруг с ужасом подумал: только бы не меня! А что, возьмет и назовет, куда денешься? Отказа не простят.

Мгновения показались вечностью, так всегда бывает в решающий миг. Кто? Кого выберет синеглазая красавица, на зависть остальным? Если честно, но не все и хотели жениться на Елене, но не отступать же, раз приехали! И потому у каждого в отличие от Одиссея сладко на миг, всего на миг, замерло сердце: а вдруг меня?

Словно кинувшись в холодную воду, Елена тихо произнесла:

— Менелай.

Одиссей что-то кричал, хлопая Менелая по плечу, выкрикивали и другие, конечно, большинство были разочарованы, пусть не все, но почти каждый втайне надеялся, что эти голубые глаза не зря так ласково глядели именно на него. Менелай подошел к невесте и, взяв ее за руку, повел в пиршественный зал.

Немного погодя Аякс Теламонид уже хохотал во все горло:

— А ведь ловко нас провел Тиндарей! Мало того, что мы не перегрызем глотки друг дружке, так мы еще и не можем наставить рога Менелаю, потому как поклялись защищать его честь!

— Но на месте Менелая мог оказаться и ты, Аякс, — рассмеялся в ответ царь.

— Я?! Не-ет… Такие красотки не для меня! Мне бы чего попроще!

— Зачем же ты сватался? — хохотали уже вокруг.

— А вместе с другими, не отставать же!

Ализий влетел в дом, чтобы успеть поменять тунику, выпачканную кровью жертвенного быка.

— Елена выбрала!

— Кого?

И Пенелопа тоже замерла: а вдруг рыжего?! Умом понимала, что нет, что не для Одиссея Елена, что там и отцовский расчет другой, и сердце невесты ни за что к Одиссею не ляжет, ожидала Диомеда, кого же еще, но все равно сжалась, пока услышала от Ализия:

— Менелая.

— Кого?!

— Менелая, чего ты так удивляешься?

Брат умчался переодеваться, а Пенелопа осталась стоять столбом. Менелая? Вот уж кого она меньше всего ожидала увидеть в мужьях у красавицы-сестры. Нет, конечно, двух Аяксов еще меньше, но о Менелае и вовсе не думалось. Что заставило Елену предпочесть Диомеду Менелая? Неужели отцовская воля столь сильна, что она готова выйти замуж за брата мужа своей сестры? Пенелопа ни за что не поверила бы, что Елене понравился бесцветный, во всем послушный Агамемнону Менелай. Сама девушка понимала, почему Тиндарей выбрал Менелая, это означало поддержку ставшего сильным царя Микен Агамемнона. Тот не даст в обиду ни своего тестя Тиндарея, ни брата Менелая. Значит, союз Микен и Спарты сложился.

Пенелопа помнила, что этот союз очень пугал ее собственного отца Икария, но сейчас было не до того. Девушка вдруг осознала, что выбран не Одиссей, значит, Одиссей свободен!

Вдруг стало страшно, все говорили о неизбежности резни, чья же кровь на тунике Ализия?! Пенелопа бросилась к вышедшему из кладовой брату:

— Что там случилось?!

— Я же сказал: Елена выбрала Менелая. Конечно, не Елена выбрала, а Тиндарей, но это все равно, муж Менелай.

— А… чья это кровь?

Ализий, осознав, чего испугалась девушка, рассмеялся, притянув ее к себе:

— Не бойся, твой Одиссей оказался столь хитер, что посоветовал Тиндарею еще до объявления выбора заставить всех женихов принести клятву верности будущему избраннику. После этого резать друг дружку нельзя. Пируют…

Девушка ахнула: недаром говорят «рыжий хитрец»! Но сказала другое:

— Какой он мой? И никакой не мой!

— А то я не видел, как вы переглядываетесь и краснеете, стоит глазами встретиться или подолом случайно коснуться.

Пенелопа вспыхнула до корней волос, вырываясь из рук брата:

— И ничего такого! Он вон к Елене сватался и завтра небось домой отправится.

— А у Тиндарея согласия на сватовство к тебе просил.

— Что?!

— Да, вчера просил в обмен на свою хитрость, чтобы царь посодействовал ему на тебе жениться. Так что никуда твой Одиссей не уедет. Будет завтра и ваша свадьба, и у отца новый зять. Он же хотел, чтобы зять в Спарте остался? Диомед небось не остался бы, а Рыжему что на Итаке делать? Сам вчера говорил, что скучно там…

Но Ализий ошибся. Икарий был согласен отдать дочь Одиссею Лаэртиду, но с условием, что зять будет жить в его доме, а рыжий уперся, как скала:

— Я наследник царя Итаки, Лаэртид, моя жена должна жить со мной на Итаке!

Услышав о таком решении, Диомед решил поговорить с другом.