Джейсон Гудвин - Величие и крах Османской империи. Властители бескрайних горизонтов

Райкот писал: «Восхитительные поля Азии, прекрасные равнины Фракии, изобилие Египта и плодородие Нила, роскошь Коринфа, богатства Пелопоннеса, Афин, Лемноса, Митилены и других островов Эгейского моря, Аравии, большей части Персии, всей Армении, Понта, Галатии, Вифинии, Фригии, Ликии, Памфилии, Палестины, Сирии, Финикии, Колхиды, Молдавии, Валахии, Румынии, Болгарии, Сербии, большей части Грузии и лучшей части Венгрии служат удовлетворению желаний одного-единственного человека».

При жизни Мехмеда II незадачливые господари Молдавии и Валахии стали чеканить монету по османскому образцу, чтобы облегчить обмен, а когда Молдавия вошла в вассальную зависимость от империи, ее бояре начали наращивать поставки на рынки Стамбула, что привело к закрепощению населения княжества. Ни один пастух с молдавских холмов или склонов Карпат не мог продать свой скот, пока свою долю по установленной цене не приобретет османский закупщик. Когда в пределы османского мира вошли берега Черного моря, там обнаружились орехи и фрукты для Константинополя и строевой лес для флота. Болгары разводили лошадей, греки на островах выжимали оливковое масло, рыбаки забрасывали сети, а с берегов нежно-голубого Охридского озера, что в горах Македонии, стремительные гонцы доставляли во дворец ведра с восхитительной форелью.

Сами турки почти не занимались торговлей, однако облагали ее налогами (как экспорт, так и импорт) и даровали капитуляции — нечто вроде статуса наибольшего благоприятствования — любой стране, которая обязуется регулярно поставлять на рынки свои товары. Первый такой договор, заключенный с Францией в 1534 году, позволял французам покупать в пределах империи ограниченное количество товаров и ввозить на продажу что они пожелают на льготных условиях. Чтобы избежать трений, французам было предоставлено право экстерриториальности, то есть, по сути, на них был распространен тот самый принцип коллективной ответственности, который применялся в империи ко всем входившим в нее общинам. Следите за поведением своих собратьев сами, говорили османы, или будете расхлебывать последствия их поступков все вместе. Другие европейские страны вскоре тоже потребовали капитуляций и получили их: Англия — в 1567-м, Голландия — пятью годами позже. Самыми частыми иностранными гостями в портах империи были, конечно, венецианцы, которые неоднократно смиренно принимали договоры, унизительные с политической точки зрения, но выгодные с коммерческой, используя в качестве последнего аргумента стремительные и недорого обходящиеся военные действия, которые прекращались, как только вновь появлялась возможность окунуться в море дипломатии.

Земли империи, покрытые морщинами гор, омывало море — мрачное и бушующее, когда с воды в сторону гор дул ветер, ненавидимый всеми средиземноморскими народами, свежее и игривое, когда османский флот выходил на сбор дани с жителей островов, когда все морские пути Восточного Средиземноморья были переполнены судами с паломниками, направляющимися в Мекку, а из Египта в Стамбул тянулись тяжелые корабли с зерном.

В начале арабского владычества Средиземное море было, что называется, у мусульман в кармане. В XV веке турки вознамерились вернуть его туда. Создание флота позволило Мехмеду II взять Константинополь. Его благочестивый наследник Баязид II Суфий заложил основу османского морского господства, преобразовав Арсенал таким образом, чтобы можно было спустить на воду флот, способный выдержать войну с Венецией, морской сверхдержавой того времени.

Больше всех от османских завоеваний пострадала Генуя. Робкая попытка умаслить будущих захватчиков своих владений, предпринятая генуэзцами в 1423 году, — они предложили поместить эмблему султана на башне, которую строили в Пере, — не помогла, равно как и соблюдение нейтралитета во время осады Константинополя. Падение последнего закрыло им доступ в Черное море, а вскоре Генуя продала все свои имущественные права в процветающих торговых колониях в Крыму и Трапезунде акционерной компании — «Обществу святого Иоанна». Акционеры, надо сказать, вложили свои деньги крайне неудачно: в ближайшие двадцать лет генуэзцев изгнали из Черного моря. Турки унаследовали у них корабельные звания и внешний облик судов: османский адмирал носил титул капудан-паши, а с османских верфей сходили построенные по генуэзскому образцу тяжеловооруженные галеоны и, конечно, галеры — самые эффективные и ужасные из средиземноморских судов: гребцы там были скованы цепями, и о приближении галеры можно было узнать за милю по разносившейся над водой вони.