Юрий Тубольцев - Сципион. Социально-исторический роман. Том 1

Многие из присутствующих, поддавшись пропаганде, искренне считали Сципионов корнем всех зол, другие ненавидели их как нобилей вообще, для третьих любопытство было превыше доблести и пороков, и ради острых ощущений они могли аплодировать казни праведника и триумфу подлеца, четвертых томило постоянство, и эта категория плебса жаждала свержения кумиров из страсти к новизне, пятые находились здесь, так как полагали, что обязаны быть причастными к важнейшим делам государства. Но все эти разные люди, собравшись вместе, оказались спаянными единым инстинктом и объяты стадным психозом. Их соединяли самые элементарные связи, и на уровне этих простейших связей осуществлялось функционирование организма под названием толпа, тогда как глубинная человеческая основа отступила назад и укрылась в тайниках души. Тут были тысячи милых, доброжелательных людей, но составленная из них толпа являлась диким зверем, она упивалась своим могуществом и, грозно оскалившись, подстерегала жертву у ее жилища. Она чуяла беду и приходила в неистовство, как хищник от запаха крови.

Вот сейчас на пороге покажется Сципион…

Двадцать лет эти люди трепетали и заискивали перед ним, ловили его взгляд, надувались гордостью и сияли счастьем, если удостаивались его слова или хотя бы приветливого жеста, многих из них он водил в походы, бросал на штурм городов, выстраивал на поле боя, с ним они победоносно прошли полмира. Кто-то получил от него награды и богатство, кто-то — земельный участок, всем он вернул Родину и принес славу. Но зато теперь он очутился в их власти! Его авторитет казался незыблемым, как могущество Рима, в представлении плебса этот человек не просто превосходил всех прочих людей, но был близок к самим богам. И вдруг мир перевернулся, и величие Сципиона Африканского обратилось во прах! И столь грандиозное превращение осуществилось силой и волей толпы. Они, серые обыватели, которых считали неспособными к большим делам, без труда одолели творца самых значительных предприятий своего века, они одержали победу над победителем, достигли того, чего не сумели бесчисленные орды врагов. Так как же было плебсу не возгордиться собственной мощью и не возрадоваться своей беспримерной победе! Толпою владело упоенье хищника, вонзившего зубы в горло жертвы, она жаждала крови и ни о чем не размышляла.

Где-то за тучами взошло солнце, но в Риме его не видели, здесь по-прежнему было темно, словно в сумерках. Сверкающие все так же, как и час назад, глаза буравили дверь Сципионова дома.

Сейчас стукнут засовы, и на пороге появится Сципион.

Толпа ждала этого события, как девица — брачной ночи. Вся жизнь впавших в созерцательный транс людей сосредоточилась на вожделенном мгновении, каковое представлялось пределом желаний и концом света, переходом в иной мир, вознесением в Эдемский сад. Никто не желал знать, что будет потом, после того как дверь снова закроется, это казалось неинтересным и ненужным, ибо все свершится сейчас…

Стукнули засовы. Зрители оцепенели: они уже не соображали, происходит ли это наяву или только мерещится. Они так долго ждали… Тысячам воспаленных любопытством глаз предстал привратник, который деловито отер порог, а затем уверенно отстранил публику от входа. И снова пауза. Толпа готова была ринуться на штурм, да вот беда: полководец-то находится внутри.

Вышел Сципион. У стоящих поблизости вырвался ликующий возглас, как и всегда при виде этого человека, однако на них злобно зашикали сзади и тем самым заставили замолчать. Следом за привычным восхищением зрителей охватило разочарование: Публий Корнелий Сципион Африканский по случаю сырой погоды был закутан в длинный плащ, и они пока не смогли увидеть его в жалких лохмотьях, в одеянии смиренья и мольбы, которое предписывалось подсудимому римскими обычаями. Но днем-то они заставят его снять плащ и предстать пред ними униженным и покорным оборванцем.

Публий поздоровался за руку с друзьями, собравшимися у входа, дал слугам указания относительно клиентов и в сопровождении кучки родственников и ближайших товарищей, а также когорты клиентов неспешно двинулся в сторону Капитолия. Толпу он не удостоил даже беглым взглядом, и вообще вид его был слишком торжественен, настолько, что плебс пришел в смущение и оробел. На форуме стояла неестественная при таком скоплении людей тишина, народ не выражал ни любви, ни ненависти. Казалось, сама серость скорбящей природы пасмурного утра проникла в души людей, и они усомнились: действительно ли так радостно губить славу и гордость собственной Родины надругательством над лучшими представителями своей общины.