Андрей Степаненко - Великий мертвый

Но более всего встревожили Мотекусому пересказанные купцом слова мертвеца-перебежчика с непроизносимым именем Герреро. «Они не остановятся, — сказал перебежчик. — Никогда».

Мотекусома попытался договориться о встрече с этим бесценным человеком, но совет вождей недружественного пограничного племени, хорошо знающий, как трудно вернуть то, что однажды попало в руки мешиков, решительно отказал. Увы…

Занавесь из раскрашенных тростниковых трубочек нежно затрещала, и Мотекусома обернулся. Это была Сиу-Коатль.

— Жены и дети ждут тебя, Тлатоани, — холодно произнесла она. — Нехорошо оставлять их без внимания.

Мотекусома кивнул, поднялся с невысокой деревянной скамеечки и, разминая тело, потянулся. Ему не с кем было разделить груз ответственности. Потому что все его вожди, что дети.

Они искренне недоумевали, почему Великий Тлатоани снижает покоренным городам размеры взноса в общую союзную казну, давая чужому купечеству шанс подняться и встать вровень с остальными.

Они яростно сопротивлялись постройке Коатеокатли — общего храма для всех богов и племен, а заявления Мотекусомы, что нужен общий, единый для всех культ вызывали у них лишь отвращение.

Они постоянно пытались запретить трату союзной казны на исследования отдаленных районов морского побережья, и увеличение числа училищ для юношей из мелких, провинциальных родов и племен.

Словно дети, они слишком часто не видели завтрашнего дня, а когда он тыкал их в это носом, невозмутимо отвечали, что просто следуют заветам предков, а вот плохого Тлатоани можно и переизбрать.

Мотекусома просто не мог делиться с ними всем, что знал, и уж тем более тем, что делал.

12 марта 1519 года от рождества Христова Эрнан Кортес подошел к названной капитаном прошлой экспедиции в свою честь реке Грихальва.

На карте здешнее селение обозначалось, как мирное — первое мирное селение на всем долгом пути. И, «ларчик» открывался на удивление просто: когда Хуан де Грихальва подошел сюда, он уже набил трюмы всех четырех кораблей до отказа, а потому в рабах для кубинских рудников более не нуждался.

— Так, сеньоры, на реке Грихальва сначала торгуем, — еще перед выходом из Шикаланго объявил капитанам Кортес. — Бусы, зеркальца, — все, чем запаслись. Берем золота, сколько можем…

— А потом? — подал голос неукротимый Альварадо.

— А потом, как всегда, — улыбнулся Кортес. — Конница и аркебузы.

Капитаны переглянулись, и кое-кто пожал плечами.

— Зачем покупать, если можно даром взять? Сразу!

Кортес досадливо крякнул.

— Много золота мы силой взяли?

— На одиннадцать тысяч песо [12] Песо (peso — буквально «вес») — денежная единица; условной единицей измерения служил вес кастельяно (castellano), который равнялся 4,6–4,7 г. , сеньор, — тут же подал голос казначей.

Кортес поднял указательный палец вверх и обвел капитанов серьезным взглядом.

— Запомните, сеньоры, в девяти селениях — одиннадцать тысяч. А Грихальва на свои стекляшки только на реке Флажков на шестнадцать тысяч золота наменял…

— Может, нам тогда вообще их не трогать? — презрительно поинтересовался Альварадо.

Кортес на секунду замер и развернул укол в обратную сторону.

— Ну, что ж, Альварадо, давай это обсудим. Тем более что город все равно где-то ставить надо. Может быть, ты и прав: зачем нам обозленные соседи?

Альварадо побагровел, а капитаны зашумели. Они знали, как мечтает губернатор Веласкес основать на этих берегах свой собственный город, но помнили и его попытки вернуть экспедицию, и то, в какой спешке им пришлось покидать Кубу.

— Нам бы трюмы набить, да побыстрее назад вернуться, — мрачно произнес Диего де Ордас. — Пока нас пиратами не объявили…

— Согласен! — решительно поддержал его Кортес. — И лучший способ выгрести все, что есть — это заставить мавров сначала собрать по лесам свое золото!

— Кортес прав, — неожиданно поддержал его Гонсало де Сандоваль. — Сначала торговля, а уж потом рабы. Лучше способа нет.

Капитаны еще некоторое время пошумели, но к реке подошли уже вполне созревшими для разумной тактики.

Кортес встал на рейд неподалеку от устья, и вот тут-то все изменилось.

— Санта Мария! А это еще что?! — ткнул пальцем вперед главный штурман.

Кортес прищурился. Из леса, с обеих сторон реки в полной тишине выбегали раскрашенные в самые разные цвета мавры.

— Господи! Да их больше тысячи! — подошел сзади казначей.

— Как бы не полторы… — покачал головой Кортес. — И все вооружены.