Сергей Алексеев - Возвращение Каина (Сердцевина)

— Я все вижу. И давно вижу.

— Но что же ты молчал?

— А что сказать, если любит? Не можем же мы запретить ему. Что наши запреты, разговоры?.. И прогонять нельзя!

— Что же нам делать? — подавленно спросил старший Ерашов.

— Не знаю, — вымолвил Аристарх Павлович. — Лучше ничего не делать. Жизнь мудрее нас, пусть она сама рассудит. Вмешаемся, будет еще хуже. В любви виноватых нет.

Старший Ерашов отыскал Олега на озере. Тот сидел на мостках, сжавшись в комок, косица на голове развязалась, и ветер трепал тонкие, мягкие волосы. Вдруг стало невыносимо жаль его, как тогда, в детском доме. Только сейчас не было обидчиков, которых можно наказать и тем самым защитить брата от несправедливости.

Алексей сел с ним рядом — Олег словно и не заметил его, глядя на темную осеннюю воду.

— Как помочь тебе, брат? — спросил он.

Олег посмотрел на него с сожалением, но сказал трезво, со скрытым упрямством в голосе:

— Ничего, я сам. Спасибо, Алеша.

— Что ты собираешься делать?

— Я все равно не уеду!

— Тебя никто не гонит…

Он вдруг поверил в откровенность старшего брата, расслабился, подобрел, хотя осталась еще какая‑то задиристая нота.

— Никто не гонит, но никто мне и не радуется… Правда же?

— Правда…

— Ну вот… А все равно останусь здесь, возле Аннушки! Думайте обо мне что хотите.

Старший Ерашов попытался поймать взгляд брата — тот снова смотрел на воду.

— Аннушка — невеста твоего родного брата. Ты понимаешь это?

— Понимаю… Но ведь только невеста — не жена, — отпарировал он. — Невесту отбить не грех.

— Но ведь у брата отбить! — возмутился Алексей.

— Не кричи, Алеша, — мягко сказал Олег. — Если бы Кирилл любил ее… А он не любит.

— Откуда ты можешь знать — любит, не любит?..

— Вижу… Аннушка ему нравится, потому что очень красивая, — уверенно заявил брат. — А я люблю ее, Алеша. И теперь вся моя жизнь будет только около нее и ради нее. Даже грешить стало нестрашно… Безумие!

— А ты о ней подумал? Каково ей от твоей любви? — Старший Ерашов развернул брата к себе. — Ты ее хочешь осчастливить? Или только себя?

— Я знаю, эгоизм — это отвратительно… Да пойми меня, Алеша! Я ведь ожил от своей любви, вдруг понял весь смысл жизни. И если бы понимал это раньше — никогда бы ни мячиков не кидал, не искал бы правды, не жаждал бы истины… Мне сейчас даже в монастырь нельзя. Я же Богу теперь служить не смогу — ей стану служить, о ней думать, на нее молиться, — теперь не искал взгляд брата. — Алеша! Алеша!.. Послушай меня… Моя любовь — не грех… Прошу тебя, отнесись серьезно, не посчитай, что я — сумасшедший. Понимаешь, Аннушка — святая и непорочная. Но она пока слепая! Кирилл увлек ее, очаровал; он интересный парень, он сильный, смелый и красивый. Такие парни нравятся девушкам, умеют себя вести с ними. И Аннушка только это и увидела в нем. Но уверяю тебя, и она не любит Кирилла! Это не любовь, это такая пелена, которая слепит…

— Опять все это твой эгоизм! — отрезал Алексей. — Ты очень легко рассуждаешь…

— Нет, Алеша! — Олег поймал его руки. — Пойми, пойми меня!.. Я очень люблю Кирилла как брата и желаю ему добра! Вот тебе крест!.. Но если они поженятся — будет трагедия для них обоих. И для нас! Не торопись, выслушай меня… Однажды Аннушка прозреет и увидит, что ошиблась. Но ничего не вернуть! А если Кирилл ее потеряет сейчас — не будет трагедии. Он ее скоро забудет, потому что не любит. Красивых женщин много… Одна надежда на тебя, Алеша! Если ты не поймешь — никто не поймет меня сейчас, даже Аннушка. Ее нужно спасти! Неужели вы не видите: она же святая! Ну, пожалуйста, вглядитесь, увидьте! Это же не так трудно. Неужели ты не чувствуешь, какая Божественная благодать исходит от нее?!

— Да, — протянул старший Ерашов. — Теперь и я вижу — ты любишь ее.

Олег помотал головой, сказал горько:

— Ты не понял, Алеша… Это больше, чем любовь к женщине. Ведь и она меня не понимает! Я люблю ее, как Святую Деву!.. Ну как тебе все объяснить? Вот когда люди увидели Христа, не все же сразу увидели в нем Сына Божьего, не все поверили. И теперь всякий раз, когда к нам приходит святой, мы не узнаем его, мы принимаем его как простого смертного… А я увидел ее! Она пришла в наш мир не случайно. Она явилась, чтобы исполнить свою миссию, — все говорит об этом. Но какую — мне страшно подумать! И сказать боюсь… Я и в своей любви вижу Промысел Божий. Встану на молитву, молюсь, чтобы Господь спас ее, а мне в ухо будто кто-то шепчет — сам спаси ее, спаси, спаси…