Олег Бенюх - Подари себе рай

Тот раскрыл было рот, но Элис приложила к его губам ладонь:

— Никакой выпивки, Николя. Он за рулем, поездка дальняя, и вообще мы едем на свадьбу.

— Слушаюсь, мисс Элис.

От гостиницы они «отчалили» (это словечко Элис очень нравилось) в три тридцать.

— С Богом! — напутствовал швейцар дядя Миша, тряхнув седой бородой до пояса, и «адмирал» плавно и величественно выплыл на Ленинградский проспект. Легко обгоняя «победы» и «фольксвагены», «москвичи» и «кадеты», «капитаны» и «хорьхи», Сергей привычно вел послушные опытной руке двести с лишним лошадиных сил.

— Как скучно видеть унылое однообразие автомобильных марок, — вздохнула Элис. — Вот если бы все наше разнообразие да выпустить на русские просторы, а?

— И не только русские, — не сразу ответил Сергей. Его мысли были далеко. Он вспомнил, как был на первой для него американской свадьбе. Элис находилась в редакционной командировке где-то в Южной Америке, и он отправился в Западную Вирджинию один. Ныряя вверх и вниз по горным змеевидным дорогам на верном «Обворожительном» (это было уже после отъезда Ивана), он посмеивался, вспоминая, как сами жители этого штата патриотически называют его «Рай — почти». Правда, сами же оговариваются: «Горы у нас такие крутые, что коровы не скатываются по ним вниз только потому, что держат друг друга за хвост. А долины между ними такие узкие, что даже худые овцы по ним едва протискиваются, обдирая в кровь бока». По федеральному шоссе 48 («Когда же у нас будут такие дороги?») он миновал Моргантаун, Вестон, Чарльстон и вскоре прибыл в Хантингтон. На свадьбу пригласил владелец местной газеты, чей сын женился на дочери мэра. Сергей не помнил, когда он последний раз был в церкви, наверное в детстве. Однако через все — Гражданскую войну, комсомольские и партийные должности, службу в органах — пронес в душе ровно теплящийся огонек веры. Первая часть свадьбы в Хантингтоне, естественно, проходила в церкви, насколько он помнил — пресвитерианской. Старший брат жениха привез Сергея туда из гостиницы на своей машине. Всю дорогу они обменивались анекдотами о свадьбах и тещах и вошли в храм в веселом настроении. И там с первой же секунды его неожиданно охватило забытое чувство спокойствия, благоговения перед таинственным величием высшей чистоты, высшей правды, высшей любви, он обрадовался, что с годами это чувство не умерло в нем, что он не растерял его по жизненным ухабам, под давлением обстоятельств и духовных мытарей. Сейчас, зорко следя за дорогой, Сергей долго мучился, пытаясь понять, почему вдруг он вспомнил о той в общем-то приятной, но мало чем примечательной поездке в Западную Вирджинию, пока не мелькнула слева за окном недалеко от дороги сельская церквушка. Ну конечно же воспоминания эти навеяла церковь у Сокола, в которой, по преданию, женился князь Петр Иванович Багратион.

«Славное воспоминание», — подумал он. И повторил:

— Славное воспоминание!

— Ты о чем? — спросила Элис. И он стал рассказывать ей о той поездке и, главное, о возрождении чувства веры. Элис слушала внимательно.

— Я всегда так боялась задать тебе вопрос о вере, — призналась она, когда рассказ завершился, прижавшись головой к его плечу.

— Да, вера — это очень, очень личное. Если она истинная, настоящая — это самое большое достояние, какое только может быть у человека.

Элис потянулась к его щеке губами. «Как я люблю тебя, Сереженька!» Она тоже обратила внимание на ту церковь. Свежепокрашенная, с позолоченным крестом, яркая и нарядная, она была одним из двадцати тысяч храмов, восстановленных и открытых указом Верховного Совета. Эта праздничная игрушечность вернула Элис в детство. Она вспомнила, как плакала, когда ее крестили. Вода в купели была холодная, попала в уши, она пару раз хлебнула ее, когда священник окунул ее в третий раз. Крещение было поздним, ей было уже три с половиной года (мать была католичкой, отец — ярым приверженцем англиканской церкви, они никак не могли договориться, по какому обряду крестить дочь). Это крепко засело в ее памяти. Сейчас, представив себе всю эту сцену, она от души рассмеялась.

— Ты чего? — спросил, улыбаясь, Сергей. И тут увидел километрах в полутора стоявший у левой обочины бензовоз. «Адмирал» мчался под уклон, шоссе было пустынно.

«Здоровый бензовоз, трофейный», — подумал Сергей и увидел, что тот тронулся с места. Расстояние между двумя машинами стремительно таяло. «Куда-то торопится дядя». Сергей вдруг осознал, что многотонная громадина выскочила на его полосу. Он среагировал, предельно вывернув руль, но скорость была слишком велика, и избежать катастрофы было уже невозможно. Вместо лобового столкновения бензовоз ударил «адмирала» в бок: в мгновение ока красавец лимузин превратился в сплюснутую груду металла. Толкая ее перед собой, бензовоз медленно пополз под откос, грузно перевернулся раз, другой, третий — и через несколько секунд взорвался. Его водитель чудом сумел выскочить из кабины, попал под взрывную волну, и его отбросило метров на пятьдесят на другую сторону шоссе…