Владимир Шатов - Сталинград

- Какая красивая русская! – на немецком языке сказал невысокий военный, остановившийся перед Сашей.

Она стояла, закрыв руками, интимные части тела и от стыда смотрела в бетонный пол.

- Да уйдёшь ты, наконец, ирод! – подумала она и покраснела.

При выходе из бани выдавали одно полотенце на несколько человек, но вытираться было некогда. То и дело звучали слова: «Быстрее, быстрее!».

У выхода из здания выстроились пьяные «эсэсовцы». Глядя на голых людей, они смеялись и орали, как дикари:

- А теперь физкультура.

- Посмотрим на олимпийских чемпионов!

Вокруг площади стояли «зэки» из администрации лагеря - все с палками. Последовала лающая команда:

- Ложись!

Кто не лёг на землю, того они били по чём попало. Потом мужчинам скомандовали:

- Вставай!

Так продолжалось подряд 15 минут. Второй номер программы - прыжки по-лягушачьи: присесть, руки к земле, и прыгать по команде. После всего этого выдали одежду: бельё, полосатые штаны, пиджак, деревянные сабо и повели в госпиталь. Там врачи дотошно записали, кто, чем болел.

- Тиф, малярия или туберкулёз? – спрашивал как бездушный автомат сухой доктор.

По дороге в госпиталь Саша разглядела странную группу. В конце лагеря двигалось несколько оборванных и утомлённых людей. На груди и на спине у них выделялись круглые белые нашивки, у некоторых на шее висела доска с надписью: «Fluchting».

Люди шли парами, у каждой пары на плечах находилась длинная жердь. На ней – объёмная посудина, наполненная содержимым из параши в лагерной уборной. Содержимое уносили, и выливали на пустую окраину лагеря.

- Эту ношу каторжники должны таскать 14 часов в сутки, - негромко сообщил Саше угрюмый русский с зелёным треугольником на груди, - а в обед носильщики получают лишь половину положенной порции.

- А Вы откуда знаете?

- Я работаю на кухне… Всех кто прислуживает немцам, согнали сюда для устрашения новичков.

- И часто так наказывают?

- Случается, - буркнул старожил и объяснил: - Пойманного после побега, сначала перед всеми избивают, а затем нашивают на обувь красные круги. А кто попадался второй раз - над номером красная полоска.

- Что она обозначает?

- Политические или склонные к побегу.

- Так они провинились?

- Это беглецы и заключённые, за разные провинности, зачисленные в «штрафную группу».

- А зелёный цвет что обозначает?

- Воры и бандиты…

- Вы из таких?

- Бывший питерский вор Лёня! – церемониально представился он. – Как устроишься, приходи работать ко мне на кухню, иначе не выживешь…

Весь день ушёл на формирование. Трудоспособным на левый рукав пришили белые ленты с чёрными номерами. Пожилой латыш с горечью сказал:

- С этого дня мы навсегда потеряли свои имена и фамилии.

- Нас будут называть только по номерам. – Саша запоминала свой.

Лагерные номера писались химическим карандашом на груди. В середине латиницей - первая буква национальности, (например: Р - поляк). Шелеховой выдали чёрный треугольник – саботажники.

- Хорошо, что не фиолетовый, - пошутил Лёня, когда увидел Сашу. – Так помечены гомосексуалисты и извращенцы.

… На ночь всех пригнали в пустой жилой барак. Бараки - длинные, разделённые на четыре части; спальные места в 3-4 этажа; между бараками сетка, а ворота все выходят на площадь. Вместо кроватей - нары, бумажный матрац и подушка, набитые древесной тырсой и стружкой, и два ветхих одеяла.

- Нужно поменяться вещами и бельём. – Шушукались узники.

- Плакал мой пиджак…

Утомившись за двое суток, кто-то уснул, кто-то рассуждал, как пережить ночь, долго ли будут держать в этом бараке, возвратят ли остальную одежду. Все жались друг к другу, чтобы согреться и почувствовать себя в относительной безопасности. В течение всего дня Саша ничего не ела, и её мучил привычный голод.

- Завтра пойду к Лёне чистить котлы…

Перед отбоем всех построили у бараков для первой переклички. Вперёд выступил один из наиболее доверенных лиц коменданта лагеря гауптштурмбанфюрера Краузе и выкрикнул:

- Тихо!

Староста лагеря македонец Альберт Видуж ухмыльнулся:

- Вы уже поняли, где находитесь. Будете делать то, что мы скажем. С этого дня вы – заключённые, стало быть, с вами и будут так обращаться... Без конвоя никто не имеет права отходить от барака дальше, чем на 50 метров. Охрана будет стрелять без предупреждения. Любой, даже малейший проступок, карается. Пытаться убежать бесполезно. Каждый будет пойман и безжалостно расстрелян. Весь хлебный паек нельзя съедать утром, иначе вечером придется ложиться спать на голодный желудок. Тому, кто будет хорошо себя вести и старательно работать, бояться нечего. Запомните это!