Игорь Чесноков - Иду в неизвестность

«Благодарю покорно. Я рад. Я очень рад. Но не откажите в любезности объяснить мне, несведущему в подобных делах, какова же выгода, вернее, простите, каков смысл браться за это трудное, дорогостоящее дело газете?»

Суворин глядит в окно на петербургские крыши, несколько секунд раздумывает.

«Что ж, не буду скрывать. Мы, то есть моя газета, и впрямь рассчитываем на некоторую прямую выгоду. Посмотрите последние апрельские газеты. О чём все трубят? Ленский расстрел… Гибель «Титаника»… Волнующе и прискорбно, разумеется. Но прессе необходима и живая струя, жизнеутверждающая, что ли, захватывающая информация, рассчитанная на продолжительный интерес, на сенсацию, будоражащая публику и вызывающая в ней, если хотите, патриотические чувства. Ваша экспедиция, объявление о ней, подготовка её, отправление, ход её и, наконец, триумфальный финал — всё это и явится, по нашему замыслу, оживляющей струёй для газеты, даст увеличение тиражей, а с ними — дохода, ибо исключительное право печатать материалы о подготовке, ходе и результатах экспедиции мы собираемся оставить за собой.

Надеюсь, вы не станете возражать против этого, дорогой наш капитан?»

…Кабинет генерал-лейтенанта Вилькицкого, начальника Главного гидрографического управления.

«Со своей стороны я сочувствую вашей идее, — раздумывающе говорит Вилькицкий стоящему перед ним штабс-капитану Седову, — и понимаю, что скромному офицеру весьма нелегко начинать подобное дело самостоятельно. Министру нашему морскому я докладывал о вас и, кажется, добился его благосклонности к вашей идее. Но выводы нашей комиссии о недостаточной продуманности плана полюсной экспедиции, увы, закрыли доступ к правительственному финансированию. — Генерал не без участия глядит на подавленного штабс-капитана. — Однако у вас не всё, я вижу, потеряно, и, кажется, нашлись еилы, что решили поддержать вас. Дай-то бог. Что касается нашего управления, то мы со своей стороны можем лишь предоставить вам согласно вашей просьбе отпуск с содержанием на время экспедиции, кою вы рассчитываете завершить в один год. Ну и, разумеется, выделим вам кое-что из навигационных и геодезических инструментов в надежде, что труды экспедиции окажутся плодотворными и могут стать весьма полезными для нашего гидрографического дела».

…Невский проспект. Масса людей, извозчики, яркие афиши. Электротеатр «Мулен-Руж», гвоздь сезона «Хохот смерти», потрясающая драма. Цирк «Интернациональ», грандиозная программа, открытие международного чемпионата по французской борьбе…

Выпорхнула из-за угла стайка мальчишек — разносчиков газет. Они бегут по проспекту, размахивая газетами, и пронзительно кричат:

«Кому свежий номер «Речи»? Голод в Тюменском уезде! Революция в Китае!»

«Русское слово»! В Херсоне разбился аэроплан. Воздухоплаватель Уточкин невредим!»

«Новое время»! Всероссийская подписка на русскую экспедицию капитана Седова к Северному полюсу!»

«Санкт-петербургский листок»! Шаляпин, Собинов, Вяльцева дают концерты в пользу экспедиции Седова!»

«А вот новая рабочая газета «Правда»! Ходатайство капитана Седова в городскую управу об ассигновании средств на экспедицию к полюсу!»

…В доме Минейко, инженера Архангельского порта, на углу Соборной и Псковского. Здесь за чаем приятные Седову люди: сам Пётр Герардович, в домашней библиотеке которого много работал с научной литературой Седов, начальник порта Новинский, чиновник по особым поручениям Галахов, лоцманский командир Олизаровский. Рядом со старшей дочерью Минейко Ксениеи, курсисткой Бестужевских курсов, — его Вера. Все с интересом слушают Седова.

«…Но когда явилась весть об открытии норвежцем Амундсеном Южного полюса, о его же намерении идти в 1913 году на Северный полюс, когда, наконец, весь мир заговорил о том, что на Северный полюс собираются двинуться с разных сторон ещё четыре экспедиции, между ними и японская, я не мог больше оставаться равнодушным!»

Все видят горячий блеск в глубоких глазах Седова.

«Взгляните, господа, на карту, и вы увидите: три четверти Северного полярного круга примыкает к нашей стране. Ещё Менделеев доказал, что географический центр Российской империи лежит где-то около Обдорска. Вот насколько площадь наших северных владений перевешивает средние и южные области России! А что мы знаем о нашей северной территории? Почти ничего. Я не говорю уже о том пространстве, что лежит ещё севернее, — о центральной арктической области. А вот вам, извольте, пример: скажем, сегодня чувствуется холод. Нам говорят: «Это идёт северный циклон». Но разве много знаем мы теперь о циклонах этих, их природе, зарождении, закономерностях перемещения, о движении льдов и северных вод? А вспомните о северном морском пути, который мы, к глубокому сожалению и стыду, пока ещё не открыли, ибо мало знаем природу полярных областей. И не случайно, видимо, даже столь маститый наш учёный, как Семёнов-Тян-Шанский, вице-председатель Императорского географического общества, до сих пор сомневается в возможности морского северного пути!»