Владилен Травинский - Поединок с гестапо

На стоянках вначале слышалась вроде бы немецкая речь. Вот уже второй день говорят не по-немецки. Двенадцатый день пути в мрачную неизвестность. Только один раз за это время дали две буханки хлеба на всех, ведро воды… Спокойно, Вася, спокойно, не то зря сдохнешь, Вася!

Он закрывает глаза. Тяжелая, больная дремота наползает, как оглушает. И снова воспаленный мозг прогоняет назад кадр за кадром, будто киноленту, дни окружения и прорывов, лесных троп и лесных засад, и погони, погони, погони на своей земле, сразу ставшей бесприютной, на вчерашней советской земле, — погони, погони, погони за окруженными, за беглецами из плена, за израненными, полуголыми солдатами, пробирающимися к своим, к армиям неокруженным и армиям воюющим — в СССР, где все свое, все, без чего нет жизни-Погони, погони, лают собаки, раздвигаются кусты, автомат в грудь: «Хальт!». Стреляют, стреляют, собаки прыгают на грудь…

Он вновь проснулся от стона. Прислушался. Тихо. Спазма в горле разжалась. Это стонал он сам — лейтенант, коммунист, ныне — невольник Порик.

Начинало светать. Земля поворачивалась к солнцу, чтобы осветить кусочек своей поверхности, по которому из далекой России несся товарный состав, осветить этот обмотанный проволокой вагон, эту движущуюся конуру, полную зловония, грязи и предсмертного пота. Теплое, но бесстрастное солнце подымалось над изуродованной планетой, где высшее порождение жизни яростно уничтожало себя самое.

Куда бы их ни везли — это гестапо. СС и гестапо — они занимаются лагерями. Это гестапо, Вася, самая большая в мире полиция, самая совершенная организация по убиениям инакомыслящих. Ты, Порик, будешь иметь дело с гестапо и СС. Поэтому нервы в кулак и спокойней. И думать, думать, обязательно думать!..

Они надеются, что ты сдался. Что за тридевять земель от России, под дулом надсмотрщика, тебе не на что рассчитывать. Ты все потерял: родину, семью, надежду, даже самую маленькую надежду хоть на что-то хорошее.

Поезд остановился. Непривычный шум у вагона. Дребезжа, отъезжают двери. Свежий летний ветер врывается в легкие. Цепляясь друг за друга, дюжина грязных, заросших существ подымается с вонючего пола. «Шнель! Шнель!» — кричат конвоиры. А вокруг — небо, вокруг — солнце, блестит на солнце черепица крыш, и на ближайшем от перрона домике крутится над крыльцом веселенький петушок-флюгер.

И какие-то люди вдруг появляются на перроне, их отталкивают, их прогоняют, их бьют дубинками высокие коричневые полицейские, но они кричат что-то, и Василий слышит тонкие женские голоса: «Рюсс! — доносится до него. — Франсэ! Рюсс! Франсэ!» Крики все тише, толпа на перроне тает, и вот издалека доносится в последний раз: «Франсэ!»

Голодная муть отступает от глаз. Василий медленно выпрямляется. Так, значит, вот куда их привезли! Значит — Франция!

Давнее-давнее время… Орден крестоносцев уничтожал страну. Таяли литовские племена в боях с панцирной конницей немцев. Вслед за пруссами полное уничтожение надвигалось на Литву. И тогда поклялся Конрад Валленрод, что он отдаст жизнь, но уничтожит Орден.

Литвин ушел к немцам. Конрад стал рыцарем, величайшим бойцом Ордена. Он был самым набожным, самым жестоким, самым преданным среди набожных, жестоких и преданных Ордену крестоносцев. Они признали его вождем, он возглавил Орден. И, собрав всю армию Ордена в последний — крестоносцы были уверены в этом — крестовый поход на Литву, он уничтожил немецкую армию, поставив ее под неожиданный удар им же руководимых литовцев. Орден пал, Литва была спасена, клятва исполнена, — об этом рассказано в поэме польского поэта Мицкевича «Конрад Валленрод».

Так появилась на свет «тактика Конрада Валленрода» — лукавый соблазн для многих слабых душ и страшное оружие душ сильных.

Когда Рихард Зорге тринадцать лет подряд вел фашистскую пропаганду в фашистской печати из Японии и Китая, — он осуществлял тактику Конрада Валленрода. Когда Рихард Зорге стал другом японской императорской семьи и правой рукой гитлеровского посольства в Токио — он шел по пути Конрада Валленрода. И когда Рихард Зорге в критическую минуту убедил перебросить под Москву дальневосточную армию, — он одержал победу Конрада Валленрода.

Тактика Конрада Валленрода стала тактикой Василия Порика.

…Бараки одноэтажные, деревянные. Внутри барака двухъярусные нары. На них спят ночью 100–120 человек, спят без подушек, одеял или простыней, на гнилой прошлогодней соломе, жидко прикрывающей грязные, неструганые доски: в каждой трещине — клопы и вши, кажется, что солома шевелится от них.