В Травинский - Модель характерной ошибки

КРИТИКА

В. ТРАВИНСКИЙ

Модель характерной ошибки

В фантастической литературе бывают и фантастические провалы злополучная колпаковская "Гриада" тому примером. О них надо писать так же, как и об успехах, ибо изучение крайностей всегда полезно и модель типового заблуждения не менее поучительна, чем эталон красоты. В советской литературе фантастика - все еще молодой жанр, теория его разработана несравненно меньше, чем теория любого другого жанра, а потому "метод проб и ошибок" волей-неволей остается тут главным поводырем. Как надо делать фантастику, еще не очень ясно; но как не надо - мы понимаем с каждым новым произведением все лучше и лучше.

Две повести Л. Могилева - "Железный Человек" и "Профессор Джон Кэви" хорошая основа для делового разговора о жанре. Это не "фантастический провал", но и успехом эти повести не назовешь. Их недостатки характерны для многих начинающих писателей-фантастов.

Тяжело больной Нед Карти поддался на уговоры профессора Траубе. Он дал согласие на необычный и опасный эксперимент: Траубе переместил его мозг в голову искусственного человекоподобного устройства, которое в результате стало Железным Человеком и получило имя Гарри Траубе (профессор представляет всем это гибридное существо как своего родного сына). [Л. Могилев, Железный Человек. Научно-фантастические повести. Иркутское книжное издательство, 1963. ]

Тут начинается целая серия психологических загадок, на которых и строится весь сюжет повести.

Почему-то Траубе очень не хочет говорить Неду-Гарри, кто он такой, хоть от этого явно было бы больше пользы, чем вреда. Почему-то профессор Сандерсон, враг Траубе, не нравится своей ассистентке Элеоноре, что не мешает сыну Сандерсона Маку в нее влюбиться. Почему-то Элеонора, впервые увидев Железного Человека, решила его просить о протекции - о том, чтобы Траубе принял ее в свою лабораторию.

После этого Мак попросту лезет драться к Гарри, и тот почему-то обязательно (это предопределено до начала драки) убивает его. Траубе после этого сообщает Железному Человеку, что он бывший Нед Карти. И почему-то, узнав об этом, Железный Человек умирает.

Мы имеем дело с таким случаем - нередким, впрочем, не только в фантастике, - когда добрые намерения автора стихийно разошлись с их художественным воплощением.

В добрые намерения автора входило, по-видимому, разобраться в сложном и больном вопросе современной науки о соотношении машинного и человеческого. Л. Могилев хотел, вероятно, утвердить ту идею, что человеческая личность - это не только мозг и его способность мыслить; что мозг, вырванный из тонкого и сложного комплекса человеческого организма, не захочет, органически не сумеет захотеть мыслить. Мозг - часть сложного целого и нормально существовать вне этого целого не может. Автор, видимо, желал показать что-то вроде "трагедии одинокого мозга", мозга самого по себе.

Очень вероятно, что Л. Могилева волновали именно эти проблемы. Но с уверенностью этого утверждать нельзя: повесть не дает достаточной опоры для таких утверждений.

Проблема "одиночества мозга", по существу, даже и не сформулирована в повести. Мозг Карти ведет себя, как и положено мозгу: научается управлять телом, набирает информацию из внешнего мира - в том числе из специальной биологической литературы, - становится помощником Траубе в науке - в общем ни в чем не уступает обычному человеческому мозгу. Он не лишается и памяти, кроме памяти о Неде, о своем "бывшем Я". По мысли автора (ничем не аргументируемой), самое страшное для мозга - вспомнить о своем "личном" прошлом. Вспомнив об этом, мозг Карти гибнет.

И вот вокруг этого "вспомнит - не вспомнит" строится весь сюжет. Искусственность в выборе этой ахиллесовой пяты мозга отражается на всех событиях повести. Приходится намеренно оглуплять и Неда и профессора Траубе, вводить злодея Мака и сентиментальную красавицу Элеонору. Непонятно, кстати, как это удалось Траубе добиться именно такой локальной амнезии, - ведь вообще-то память Неда восстановилась. Но главное - зачем? Ведь если б Нед Карти помнил о себе прежнем, это была бы основа для подлинной трагедии.

А в повести вместо трагедии - вымученный мелодраматизм.

Исчезает интеллектуальная глубина и этическая значимость опыта Траубе; едва намеченная психологическая драма быстро превращается в подобие "боевика с ужасами".

В связи с этим неизбежно трансформируются и образы главных героев повести. И прежде всего образ профессора Траубе. Траубе в первых главах великий ученый. Он чуть ли не в одиночку конструирует Железного Человека, затем проделывает сложнейшую операцию пересадки мозга и "привязывает" искусственное тело к мозгу Неда. Словом, перед нами гениальный экспериментатор, человек с великолепным интеллектом и несокрушимой волей.