Клыч Кулиев - Непокорный алжирец [книга 1]

— Нет, нет, нет!.. Не говори так! — Малике в отчаянье затрясла головой, и волосы её послушно замотались из стороны в сторону. — Я спрошу у него, — вдруг стихнув, взрослым и покорным тоном произнесла она. — И если это правда, пойду в сёстры милосердия. Буду хотя бы полезной ему.

— Этого ещё не хватало! — горестно воскликнула Фатьма-ханум, всплеснув руками. — И слушать ничего не хочу! Ложись-ка ты спать, бесстыдница. — Прежде чем выйти, она всё же поцеловала дочь и добавила: — Потерпи немного, родная, отец остынет, ещё раз с ним поговорю.

Генерал Ришелье принял две таблетки снотворного и уснул мгновенно, словно провалился в чёрную бездну. Проснулся он в девятом часу отдохнувшим и полным сил. Сбросил с себя тонкое одеяло, подошёл к широкому окну, отдёрнул штору. В спальню хлынул поток солнечного света. Свежий утренний воздух, наполненный ароматом роз, словно волной обдал генерала.

Под самыми окнами цвели розы всяких тонов и оттенков, начиная с белых и кончая тёмно-алыми. Дальше, будто в строю, тянулись ряды мандариновых, апельсиновых и лимонных деревьев, за ними виднелись двухэтажные длинные здания казарм, а за казармами, на холмах, снова зеленели сады.

Надышавшись, генерал прошёл в соседнюю комнату, открыл окно, включил приёмник, настроил его на Париж и несколько минут сидел, покуривая и наслаждаясь покоем. Потом приступил к гимнастике, побрился и отправился завтракать. После завтрака вернулся в гостиную, чтобы поразмыслить о заботах нового дня. Походил из угла в угол и у двери нажал кнопку электрического звонка с такой силой, будто хотел вдавить её в стену.

Вошёл капитан и по-военному приветствовал генерала. Ришелье приглушил радио.

— Слушаю, капитан. Какие новости?

Тот, положив на край стола свежие газеты и журналы, с некоторым колебанием ответил:

— Новости?.. Особенных новостей нет, ваше превосходительство. Возле административного здания найден труп неизвестного мусульманина. На улице Виктуар, в лавке еврея Арменьяка, взорвалась бомба… Внизу вас ждут комендант и начальник полиции. Два раза звонил начальник гарнизона. Заходил мсье Бен Махмуд.

— И это всё? — спросил генерал, выслушав рапорт. — Других новостей нет?

— Других? — капитан наморщил лоб, вспоминая. — Да, звонил мсье Абдылхафид. Интересовался, в котором часу будете выезжать.

— Хорошо, — сказал генерал. — Начальнику полиции передай, пусть разыщет полковника Франсуа и доложит ему. Коменданта приму в одиннадцать. И позвони Абдылхафиду, скажи, чтобы все были готовы к трём часам.

Козырнув, капитан ушёл.

Генерал перебрал газеты, вытащил «Франс суар». Но не успел пробежать глазами первую страницу, как в дверях снова появился капитан.

— Простите, ваше превосходительство… У телефона ждёт мадам Бен Махмуд… Говорит, важное дело… Что ей ответить?

Генерал отложил газеты.

— Придётся поговорить, раз важное дело. Соедини.

Через полминуты коротко звякнул телефонный аппарат.

Генерал поднял трубку.

— Алло? О, это вы, мадам? Чрезвычайно польщён… Доброе утро… Спасибо, очень хорошо… Слушаю… Да… — Генерал, улыбаясь, вслушивался в мягкое журчание голоса, льющегося из белой пластмассовой чашечки. — Да, да, мадам… Простите, что?… Конечно, обстановка будет более располагающей… Вылетаем в три часа, готовьтесь… Что?.. — генерал громко расхохотался. — Ха-ха-ха! Браво, мадам, браво!.. Спасибо… Значит, в три часа ждите, за вами заедут… До свидания, мадам!

Положив трубку, генерал постоял возле телефона, пытаясь воссоздать в воображении облик Лилы, но это ему почему-то плохо удавалось. Вместо Лилы он видел то лицо Малике, то Фатьмы-ханум. Он снова уселся на диван и потянулся к газетам.

Под руки попала «Монд». Генерал внимательно, хмуря брови и изредка шевеля губами, прочитал статью на второй полосе. Статья ему не понравилась. «Идиоты!» — проворчал он и тыльной стороной ладони смахнул газету. Она перелетела через стол и с мягким шелестом упала на ковёр.

Генерал скрестил на груди руки, откинулся на спинку дивана и задумался. Сегодня он с небольшой компанией собирался навестить своего двоюродного брата Шарля. О поездке договорились вчера, у Абдылхафида. Решили лететь на вертолёте. Дорога предстояла не слишком дальняя, всего сто тридцать километров — каких-нибудь два часа на машине, но на пути были горы и почти половина дороги шла по ущельям, невиданной дикой красоты. Когда-то здесь полно было благоустроенных отелей, всё располагало к отдыху и развлечениям, а сейчас дорога была слишком опасна для прогулок. Нельзя сказать, что французские войска не охраняли её, однако движение на ней замерло. Отели давно уже пустовали — их хозяева разъехались кто куда. И виной этому были партизаны, нередко минировавшие дорогу в самых неожиданных местах.