Хамза Есенжанов - Крутое время

— Поздравления ведь не выпрашивают, дорогой жиен! — засмеялся Нурум, но, задетый за живое, сразу нахмурился. — Чтоб устроиться на работу, надо иметь знания. А у меня их нет, потому я и вступил в дружину. Хоть ружье потягаю, если ни на что не способен.

Ораз быстро взглянул на него, думая, что смелого джигита тяготит необразованность, он мечтает об ученье.

— Судьба одарила тебя немалыми способностями, Нурум. По-мусульмански ты грамотнее всех нас, только вот не учился в русской школе. А быть полезным народу может любой, это зависит прежде всего от тебя самого.

— Одного желания мало. Чтобы быть полезным, надо иметь ум, знания.

— Ум у тебя есть…

Нурум покачал головой.

Встреча с Мукарамой вызвала у него невеселые мысли.

«Другие джигиты в моих летах уже сотней командуют, а я так себе… пришей-пристегни. «Ум у тебя есть», — говорит Ораз. Насмехается?.. Нет, это он искренне сказал. Ораз не станет насмехаться. В ауле он меня похвалил: «Молодец! Пой песни Махамбета!» Нет, он хорошо знает, на что я способен». Ораз чуть помедлил.

— Можно тебя называть Нурумом?

Нурум усмехнулся.

— А как же еще? Называть «Нуреке» еще рановато.

Ораз покосился на женщину, которая, кончив катать, теперь резала тесто на длинные полосы, и заговорил тише:

— Почтительное «нагаши» более подходит к хаджи Жуке. А мы с тобой почти ровесники. Два-три года — разница небольшая… — он кашлянул, как бы прочищая горло, и наклонился к Нуруму. — Это я не просто так говорю. Жуке — очень умный человек.

«Куда он клонит?» — мелькнуло в голове Нурума.

— Очень умный человек Жуке. Этот человек однажды сказал, а я запомнил. Мудрые слова не забываются. «Наши предки предпочитали поднимать ханов не на дорогих белых кошмах, а на кончике копья», — говорил хаджи на одном меджлисе. Мы должны не только помнить эти слова, но и… Ты говорил о моем решении отправиться в Кзыл-уй, чтобы устроиться на работу. Следуя мудрым словам Жуке, я приехал сюда, в город, в самую гущу казахов, чтобы хоть пером, хоть словом исполнить завет Жуке. К этому сейчас стремятся все истинные сыны народа. Твой младший брат, мой ровесник и друг Хаким…

— Где он сейчас? — прервал Нурум.

— Где? После… после… — прошептал в ответ Ораз.

Нурум задумался. «Что это значит — исполнить завет Жуке? Или он мне не доверяет?»

— Никто меня не заставлял надеть вот этот чекмень, — Нурум дернул свою гимнастерку — Ты же сам, жиен, сказал мне: «Служи своим уменьем, пой свои песни». Вот я и приехал в ставку хана и мечтаю пойти по следам пламенного Махамбета. Думаю, что, «не разводя костра на снегу, чтобы зажарить наскоро дичь», мы ничего не добьемся.

— Как хорошо ты сказал! — Ораз с жаром обнял товарища.

Торопясь и сбиваясь, Нурум рассказал о встрече с Мам-бетом, о том, как стянул с коня Нурыша, как на комиссии струсил перед Ихласом, как встретился сегодня с Мука рамой и обещал ей разузнать адрес Хакима.

— Завтра же попытаюсь помочь тебе, — обещал Ораз и стиснул плечи Нурума. — Только смотри: никому ни слова. Врагов у тебя сейчас не меньше, чем друзей. Остерегайся.

Порешив на этом, Ораз проводил Нурума.

У каждого свои опасения. Для главы велаята адвоката Жанши самым опасным из всех образованных и авторитетных людей был учитель Губайдулла Алибеков.

Один из вдохновителей известной группы Мендигерея Ипмаганбетова, которая на съезде интеллигентов края в Коспе открыто выступила против формы руководства автономией и налоговой политики правительства Жанши, учитель, человек уже немолодой (ему было под пятьдесят), по-прежнему оставался в ауле и учил детей. Его младший брат, Галиаскар Алибеков, после казачьего погрома в Уральске решительно перешел на сторону Мендигерея и Абдрахмана; он тайно создавал ячейки, вооруженные отряды, собирал вокруг большевикЬв казахскую молодежь. Жанша знал об этом, но, понимая, что такого известного, всеми почитаемого человека, как Губайдулла, весьма выгодно привлечь на свою сторону, глава велаята перед отъездом в Уил послал к нему своего верного помощника офицера Каржауова с наказом выведать истинные помыслы учителя.

Это было на другой день после того, как Мамбет всколыхнул всю казарму…

Утром учитель Губайдулла отправил своего сына Мер-хаира к тому хутору, куда вчера направился Мамбет. Мальчик вскоре вернулся и сообщил:

— Папа, ваш батыр не ночевал на хуторе. Никто его не видел, и никто не слышал о нем.