Лев Рубинштейн - Когда цветут реки

Фын сорвал с него тайпинскую повязку и нахлобучил ему на голову широкую соломенную шляпу.

— Я уже давно тебя ищу! — волновался Фын. — Я видел тебя с твоими буйволами возле пушки еще утром… Потом ты куда-то пропал. Я — еще не хочу умирать, а тебе умирать рано. Мы вернемся в свои родные места и начнем сначала. Если тебя спросят, кто ты, не отвечай совсем. Отвечать буду я, потому что я немного умею говорить так, как говорят хунаньские молодцы старого дурака Цзэна. Пошли!

В ближайшей деревне, которая стояла в стороне от проезжей дороги, Ли Сю-чен снял с себя тайпинское боевое облачение и надел крестьянскую синюю куртку со стоячим воротником и конусообразную шляпу, какую можно увидеть в любом китайском селе. Дэн тоже переоделся и снова стал похож на крестьянина из Хубэя. Секретарь Мына переодеваться не стал. Этот молчаливый и несколько высокомерный ученый вел себя так, как будто гражданская война его не касалась. Он был, по-видимому, погружен в свои мысли.

«Самый настоящий книжник из дворцовых грамотеев», — подумал Дэн, отправляясь пешком на разведку.

Была ночь. Ли Сю-чена и его спутников приютили крестьяне. Они сами предложили Ли Сю-чену пристанище в сарае для сушки табачных листьев.

— Если меня найдут солдаты Цзэна, они сожгут весь дом, — предупредил их Ли Сю-чен.

— Знаем, — смеясь, сказал очень подвижной и очень древний старик, глава семьи. — Но, если они начнут сжигать все наши села, им нечего будет есть.

Ли Сю-чен велел Дэну пройти в северном направлении до рощи и оттуда, с холма, осмотреть окрестность: нет ли солдат.

Дэн с проводником, расторопным мальчиком лет пятнадцати, дошел до рощи. Деревья качались на ветру, и то и дело сквозь их ветви было видно луну.

— Если бы здесь были солдаты Цзэна, то видны были бы фонари, — сказал Дэн мальчику: — они ведь без фонарей не ходят.

Мальчик ничего не ответил. Он только дал понять Дэну, чтобы тот прислушался.

В глубокой тишине далеко, глухо и неясно раздавался какой-то ритмический шум. Немногие разобрали бы его, но для деревенских жителей здесь не было никакой загадки.

— Едут, — сказал мальчик.

Дэн прислушался.

— Едут очень быстро, — подтвердил он.

Когда Дэн со своим проводником спустился с холма, не было уже никаких сомнений: это был отчетливый галоп многих лошадей.

Здесь, на равнине, было совсем светло. Луна серебрила воду на полях и в канавах. Небо очистилось, и окрестность лежала перед Дэном ясная и четкая, как географическая карта. С десяток лошадей пронеслось во всю прыть по мосту и скрылось в деревне.

— В такую лунную ночь им не понадобились фонари, — с трудом выдавил из себя помрачневший Дэн. — Но с какой скоростью они приехали именно туда, куда следовало!

— Может быть, это небесные воины? — предположил мальчик.

— Нет, это солдаты дьяволов.

Возня в деревне продолжалась недолго. Снова застучали копыта. В это время Дэн успел уже подойти к самому мосту, и кавалькада проехала мимо него.

Да, это были кавалеристы Цзэн Го-фаня! Они ехали в строгом порядке: впереди знаменосец с флажком, потом офицер, дальше Ли Сю-чен, привязанный к седлу и окруженный конвоирами. Его туловище было обмотано веревками, которые два солдата держали за концы, а третий ехал сзади с пистолетом, направленным в голову пленного.

Позади таким же образом везли связанного Фу-вана.

Но не это удивило Дэна. Удивило его то, что рядом с офицером трусил на пони почтенный ученый, секретарь Мына. Он не был связан, и никто его не сторожил. Наоборот, он был вооружен!

— Поистине можно поздравить преждерожденного с большой удачей! — говорил он. — Самый опасный вождь разбойников пойман. Несомненно, его отвезут в Пекин.

— Если такова будет воля главнокомандующего, — сказал офицер. — Впрочем, без предупреждения почтеннейшего учителя нам бы и в голову не пришло искать его в этой уединенной деревне.

— Дело моей жизни завершено, — тихо проговорил секретарь и погрузился в размышления, вполне приличествующие ученым людям не только в доме при свете лампы, но и на ночной дороге при блеске луны.

Когда Дэн вернулся в деревню, там уже стоял гомон. Люди с факелами метались по узкой улице среди наглухо запертых ворот.

— Поздравляю! — сказал Дэн старику, главе семьи, который стоял у ворот, опираясь на палку. — Они даже не подожгли деревню.

— Они очень торопились, — сосредоточенно промолвил старик, прислушиваясь к отдаленному стуку копыт. — Этот ученый господин оказался соглядатаем. Его зовут «Старцем с Кедровой Горы». Это он привел сюда стражу. Позор на весь наш род и на всю округу!