Валерий Евтушенко - Легенда о гетмане. Том II

За обедом, данным в честь приезда московского гостя, Неронов передал благодарность царя, за то, что Хмельницкий отговорил крымского хана от похода на украинские города Московского государства.

— Царское величество тебя за эту твою службу и радение, — степенно говорил Неронов, — жалует, милостиво похваляет; ты б впредь за православную веру стоял, царскому величеству служил, служба ваша в забвеньи никогда не будет.

На эти слова гетман отвечал, что так оно и было: хан предлагал ему весной пойти вместе на Москву, но он отговорил его от этого намерения.

Выпив несколько чарок венгерского вина, Хмельницкий стал жаловаться на донских казаков. Он обвинял их в том, что не получил с Дона помощи в походе против поляков, вместо этого они морским путем напали на союзный ему Крым.

— Если его царское величество будет стоять за донцов, — горячился подвыпивший гетман, — то я вместе с крымским царем буду наступать на московские украйны.

Неронова эти речи не смутили, и он, погладив окладистую бороду, спокойно ответил гетману:

— Донцы ссорятся и мирятся, не спрашивая государя, и, к слову молвить, между ними много запорожских казаков, о том тебе ведомо. Тебе же гетман, — с укоризной продолжал царский посланник, — таких речей не только говорить, но и мыслить о том, непригоже. Вспомни, царское величество с их панами радными по их присылке не соединился на казаков.

Неронов значительно посмотрел на притихшего Хмельницкого, затем опять напомнил зарвавшемуся гетману:

— Вспомни, когда в смутное ваше время, в черкаских городах хлеб не родился, саранча поела, и соли за войною привоза не было, государь хлеб и соль в своих городах вам покупать позволил. И все Войско Запорожское пожаловал, с торговых людей ваших, которые приезжают в наши порубежные города с товарами, пошлин брать не велел: это великого государя к тебе и войску Запорожскому большая милость и без ратных людей!

Понимая правоту московского гостя, Богдан опустил голову.

— Перед восточным государем и светилом русским, — наконец глухо произнес он, — виноват я, холоп и слуга его, такое слово выговорил с сердца, потому что досадили мне донские казаки.

— Государева же милость, — Хмельницкий посмотрел в глаза Неронову, — ко мне и всему Запорожскому Войску большая — в хлебный недород нас с голоду не морил, велел нас в такое время прокормить, и многие православные души его царским жалованьем от смерти освободились.

Далее гетман добавил, что донским казакам мстить не будет и с крымским ханом их помирит.

Прощаясь с Нероновым, Хмельницкий сказал, что у него с Ислам Гиреем союз, но лишь на то время, пока не будет установлен прочный мир с Польшей. После этого он, по договоренности с ханом, может пойти под руку к тому государю, к кому захочет. Более того, хан обещал, что если московский царь примет Войско Запорожское к себе, то и он со всей крымской ордой перейдет под руку Москвы.

Царский посланник выразил сомнение в возможности такого шага со стороны Ислам Гирея, так как тот является подданным турецкого султана. Хмельницкий возразил, что в прошлом так оно и было, однако теперь Османская империя уже не та, что была прежде и султан сам побаивается крымского хана. Помолчав, гетман задумчиво произнес:

— Если ляхи по правде своей не устоят, то я им этого не попущу. А, если господь Бог нас не помилует, выдаст в поруганье проклятым ляхам и стоять мне против ляхов будет не в силу, то я с Войском Запорожским на царскую милость надежен, отступлю от проклятых ляхов в царского величества сторону, а в иные государства переходить мысли у меня нет.

Он выразительно взглянул на Неронова и продолжил:

— А, если Бог нас помилует от проклятых ляхов освободить, то я, гетман, и Войско Запорожское иного государя, кроме великого государя, светила русского, иметь не будем.

Хмельницкий умолк, затем, тяжело вздохнув, заключил:

— А я думаю, что ляхам на правде своей не устоять, и на сейме договорных статей не закреплять, и войну против Войска Запорожского начинать.

В ответ на слова гетмана царский посланник осторожно заметил:

— В вечном докончании [23] Вечное докончанье — тут имеется ввиду Поляновский мирный договор. о перебежчиках не написано и после вечного докончания на обе стороны переходить вольно.

О том Хмельницкому было известно, но срок Поляновского мирного договора истекал не скоро, поэтому он, заканчивая разговор, сказал:

— Если ляхи со мною договорные статьи на сейме совершат, то великому государю было бы ведомо, что, сложась с крымским царем, с волохами, сербами и молдаванами хочу промышлять над турским царем, в Турской земле мне и Войску Запорожскому зипун есть, где добыть.