Царевич протянул ему браслет из халцедона.
— Этого тебе хватит?
— Сойдет. Тебе вина или пива?
— Давай лучшее пиво.
— Сколько кубков?
— Еще не знаю.
— Я принесу кувшин. Когда решишь, подам кубки.
Рамзес сообразил, что он совершенно не знает цен напитков; наверное, слуга обманул его.
Несомненно, давно было пора выйти из школы, слишком хорошо защищенной от внешнего мира.
Дозор лежал у его ног. Царевич следил за дверью пивной. Кто еще, кроме его товарищей по учебе, решился бы так испытывать судьбу? Он заключил пари, исключив всех слабовольных и выскочек, и в конце концов ограничился тремя именами. Уж эти-то не отступят перед опасностью.
Он улыбнулся, когда Сетау перешагнул порог заведения.
Приземистый, мужественного вида, с выступающими мускулами и матовой кожей, темными волосами и квадратным лицом, Сетау был сыном моряка и нубийки. Его удивительное упорство, так же как одаренность в химии и изучении растений, привлекли к нему внимание преподавателей; учителя Капа не жалели о том, что открыли ему путь к высшему знанию.
Молчаливый Сетау сел подле Рамзеса.
Юноши не успели сказать друг другу и двух слов, как вошел Амени, маленький, худой и щуплый. С бледным лицом, редкими, несмотря на юный возраст, волосами, он был не способен заниматься физическим трудом и носить тяжелые грузы, но превосходил сверстников в искусстве писать иероглифы. Неутомимый работник, он спал по три — четыре часа в сутки и знал великих авторов лучше, чем преподаватель литературы. Сын каменщика, он был гордостью семьи.
— Я смог убежать, отдав мой ужин одному из охранников, — гордо заявил он.
Рамзес был уверен, что он придет. Он знал, что Сетау применит силу, если будет нужно, а Амени прибегнет к хитрости.
Сын Фараона удивился, увидев третьего вошедшего; никогда бы он не подумал, что Аша способен на такой риск. Он был единственным сыном знатных богачей, и пребывание в Капе было для него естественным и необходимым перед началом карьеры высокопоставленного вельможи.
Элегантный, с тоненькими руками, удлиненным лицом, он носил тщательно ухоженные усы. Несмотря на то, что он часто окидывал всех высокомерным взглядом, в его глазах светился ум, и его вкрадчивый голос околдовывал собеседников. Он сел напротив троих друзей.
— Ты удивлен, Рамзес?
— Должен признать, что да.
— Я не против провести с вами вечер — жизнь кажется мне такой монотонной.
— Мы можем подвергнуться наказаниям.
— Они добавят соль к этому блюду. Мы все в сборе?
— Еще нет.
— Неужели твой лучший друг предал тебя?
— Он придет.
С ироническим выражением на лице, Аша заказал пиво… Рамзес не притронулся к нему: беспокойство и разочарование сжимали ему горло. Неужели он так жестоко ошибся?
— Вот он! — воскликнул Амени.
Высокого роста, широкоплечий, с грустными волосами, бородкой, уже украшавшей юное лицо, Моисей выглядел гораздо старше своих пятнадцати лет. Сын евреев, уже несколько поколений живших в Египте, он был принят в Кап еще в ранней юности по причине выдающихся способностей. Его физическая сила равнялась силе Рамзеса, и мальчики не раз сталкивались в различных поединках, прежде чем заключили договор о ненападении и объединились против своих преподавателей.
— Старый охранник хотел помешать мне выйти. Мне не хотелось применять насилие, поэтому пришлось убедить его в обоснованности моего ухода.
Товарищи поздравили друг друга с успехом предприятия и осушили кубки. Вкус запретного плода был восхитителен.
— Мы должны ответить на единственный важный вопрос, — потребовал Рамзес. — Как добиться настоящей власти?
— С помощью иероглифов, — тотчас ответил Амени. — Наш язык — это язык богов, его использовали мудрецы, чтобы передать нам свои заветы. «Подражай предкам своим, ибо они познали жизнь раньше тебя. Власть дается знаниями, а знания дают бессмертие».
— Вздор книжных тупиц, — возразил Сетау.
Амени залился краской.
— Ты отрицаешь, что писец обладает истинной властью? Умение держать себя, правила вежливости, умение жить, точность, верность данному слову, презрение к бесчестным поступкам и к зависти, владение собой, искусство молчать, осознание превосходства письменной речи, — вот качества, к которым я стремлюсь.
— Этого мало, — вынес свой приговор Аша. — Высшая власть заключена в дипломатии. Поэтому я вскоре уеду в чужие земли, чтобы выучить языки наших союзником и противников, чтобы понять, как устроена торговля между странами, что замышляют на самом деле правители других стран… Эти знания позволят мне управлять ими по своему желанию.
Читать дальше