Кристиан Жак - Храм Миллионов Лет

Однако задача Офира была очень сложна. Душа Нефертари была очень сильной, с момента коронации она была под защитой магических сил так же, как и Рамзес. Но беременность ослабляла эту защиту. Новая жизнь, которая зарождалась в ней, забирала у нее силы и энергию.

Чтобы заклинание подействовало, должно было пройти три дня и три ночи. Офир был недоволен, он не мог воздействовать непосредственно на Рамзеса из-за нерешительности Долент. Когда ему удастся покорить себе волю Долент, он сможет достигнуть больших высот. В самое ближайшее время он уничтожит своего противника.

Забыв о всех текущих делах с Амени и с вельможами, Рамзес думал только о строительстве и очень часто ездил в Пи-Рамзес. Благодаря энтузиазму Моисея и отличной организации работ, строительство продвигалось невероятно быстро.

На всех стройках царила радость, не только потому, что условия работы были очень хорошими, но и потому, что щедрые премии регулярно выдавались рабочим, и это поддерживало в них силы. Некоторые из рабочих уже собрали кругленькую сумму и после окончания работ смогли бы обосноваться либо в новой столице, либо в любом другом городе, где можно будет купить землю. Кроме того, врачебная служба работала очень хорошо, оказывая больным бесплатную помощь; в отличие от других строек, строительство Пи-Рамзеса не знало проблем с симулянтами, которые пытались получить выходной под предлогом болезни.

Фараон очень беспокоился о безопасности рабочих, и несколько мастеров постоянно следили за этим. Поэтому пострадавших было совсем мало, лишь несколько раненых при строительстве храма Амона. Благодаря специальному графику работ, рабочие не трудились до изнеможения, после шести дней работы им давалось два дня выходных, во время которых они могли отдохнуть и набраться сил.

И только у Моисея не было выходных. Ему приходилось все проверять, решать проблемы, принимать срочные решения, доставать недостающие стройматериалы, писать отчеты, спать один час после обеда и три часа ночью. Строителям нравилась активность их руководителя, и они беспрекословно подчинялись ему. У них еще никогда не было начальника, который бы защищал их интересы.

Абнер рассказал бы Моисею об оскорблении, которое нанес ему Сари, но он боялся последствий: у египтянина были надёжные связи среди стражников. Если Абнеру не удастся доказать свою невиновность, он будет сослан и уже никогда не увидит ни жены, ни детей. Как только Абнер заплатил, Сари больше не мучил его и обращался с ним почти доброжелательно. Так как самое тяжелое было уже позади, Абнер молча продолжал работать с прежним рвением так же, как и его товарищи.

В то утро Рамзес приехал на стройку. Как только стало известно о визите Фараона, все рабочие тщательно вымылись, подстригли свои бородки и усы, надели свои праздничные парики и белые ленты.

Из первой колесницы, которая остановилась перед мастерской, вылез огромный вооруженный человек, грозный вид которого пугал всех вокруг. Может быть, кто-то из строителей подлежал дисциплинарному наказанию? Появление двадцати лучников только усилило тревогу.

Как всегда молчаливый, Серраманна обошел ряды застывших и испуганных строителей.

Когда сард закончил свой осмотр, он сделал знак одному из своих воинов, и тот пропустил колесницу Фараона.

Все строители поклонились Рамзесу, который поприветствовал каждого из них, назвав по имени. Новость о раздаче новых париков и белого вина привела в восторг всех рабочих. Рамзес взял в руки несколько кирпичей и осмотрел их.

— Великолепно, — сказал он. — Двойная оплата в течение недели и дополнительный выходной.

— Где ваш старший?

Сари вышел в первый ряд.

Бывший наставник Рамзеса был единственным, кто не радовался приезду Фараона. Он, совсем недавно великолепный педагог, высокопоставленный чиновник, теперь боялся смотреть в глаза Фараону, которого ненавидел.

— Ты доволен своим новым назначением, Сари?

— Я благодарен Вашему Величеству за оказанное мне доверие.

— Если бы не милосердие моей матери и Нефертари, твое наказание было бы гораздо строже.

— Я очень благодарен, Ваше Величество, и стараюсь своим рвением искупить свою вину.

— Твоя вина непростительна, Сари.

— Угрызения совести, которые я испытываю, это самое худшее из наказаний.

— Должно быть, тебе тяжело хранить в памяти свое преступление.

— Могу ли я надеяться на прощение, Ваше Величество?

— Я не верю твоему раскаянию, Сари. Ты осквернил Закон Маат, и душа твоя осквернена навсегда. Смотри, если кто-то пожалуется на тебя, тебе уже никогда не представится случай вредить людям.