Кристиан Жак - Храм Миллионов Лет

Шенар нахмурился.

— Вазы?

— Да, господин, великолепные изделия, которые можно найти только у меня.

— Ты знаешь, что я собираю редкие вазы?

— Я узнал об этом недавно, вот почему я хочу их показать, надеюсь, что они вам понравятся.

— Высоки ли цены?

— Это зависит от качества.

Шенар был заинтригован.

— Каковы твои условия?

Из плотного мешка Райя вытащил маленькую узкую вазу из массивного серебра, украшенную пальметтами.

— Что вы думаете по поводу этой, господин?

Шенар был очарован. Пот выступил на его висках, а руки стали влажными.

— Шедевр… Настоящий шедевр. Сколько?

— А не лучше ли сделать подарок будущему повелителю Египта?

Старшему сыну Сети показалось, что он ослышался.

— Не я будущий Фараон, а мой брат Рамзес… Ты ошибся, продавец. Итак, твоя цена?

— Я никогда не ошибаюсь, господин. В моем ремесле ошибка непростительна.

Шенар оторвал глаза от замечательной вазы.

— Что ты пытаешься сказать мне?

— Многие не желают царствования Рамзеса.

— Через несколько дней он будет коронован.

— Может быть, но тем не менее, исчезнут ли трудности?

— Кто ты на самом деле, Райя?

— Человек, верящий в ваше будущее и желающий увидеть вас на египетском троне.

— Что ты знаешь о моих намерениях?

— Но вы же проявили желание торговать с заграницей, унизить Египет и завязать больше связей с самым могущественным народом Азии?

— Ты хочешь сказать, с хеттами?

— Мы понимаем друг друга.

— Итак, ты шпион из их банды… Будут ли хетты заодно со мной?

Райя согласился кивком головы.

— Что ты можешь мне предложить? — спросил Шенар взволнованно, глядя на прекрасную вазу.

— Рамзес горяч и воинственен. Как и его отец, он хочет утвердить величие и превосходство Египта. Вы же человек уравновешенный, с которым можно заключать соглашения.

— Я рискую жизнью, Райя, если предам Египет.

Шенар вспомнил о казни супруги Тутанхамона, обвиненной в сговоре с врагом.

— Не правда ли, всегда приходится рисковать, чтобы занять верховное положение?

Шенар закрыл глаза.

Хетты… Да, он часто думал о том, чтобы умело использовать их воинственность против Рамзеса, но всегда эта мысль оставалась простой мечтой, лишенной реальности. И внезапно она стала явью в лице этого безобидного торговца, безвредного на вид.

— Я люблю свою страну…

— Никто в этом не сомневается, господин. Но ей вы предпочтете власть. И помощь хеттов вам обеспечена.

— Мне нужно подумать.

— Я не могу вам позволить этой роскоши.

— Тебе нужен немедленный ответ?

— Безопасность этого требует. Открывшись, я вам доверился.

— А если я откажусь?

Райя не ответил, но его взгляд стал пристальным и непроницаемым.

Шенар колебался недолго. Не предлагает ли ему сама судьба надежного союзника? Как стать хозяином положения, правильно оценить опасность и суметь извлечь выгоду из этой стратегии, чтобы не погубить Египет? Решено, он будет продолжать сотрудничать с Аша, не сообщая ему о связях с главным врагом Двух Земель.

— Я принимаю ваше предложение, Райя.

Продавец улыбнулся.

— Ваша мудрость несомненна, мой господин. Через некоторое время мы увидимся. Я стану вашим поставщиком ценных ваз и никто не удивится моим визитам. А эту сохраните, и она подтвердит наш союз.

Шенар пощупал великолепную вазу. Будущее становится светлее.

Рамзес помнил каждый камешек Долины Царей, абсолютно бесплодного огромного луга, который показал ему отец, приведя его к могиле первого из Рамзесов, основателя династии, старого визиря, призванного советом старейшин и давшего начало новой династии. Он процарствовал только два года, передав в руки Сети окрепшую власть.

С щемящим сердцем, забыв о невыносимой летней жаре, заставляющей изнемогать носильщиков, сопровождающих погребальный кортеж, младший сын Сети шел впереди и сопровождал мумию Фараона до последнего пристанища.

На мгновение Рамзес возненавидел эту проклятую Долину, укравшую у него отца и приговорившую к одиночеству. Но магия этого места снова завладела его душой — магия, несущая жизнь, но не смерть.

В тишине звучал голос предков, рассказывающий о свете, преображении и воскрешении, вызывая почитание и уважение к небесному миру, где брала начало вся земная жизнь.

Рамзес первым проник в огромную, самую длинную и глубокую усыпальницу во всей Долине. Согласно указу правителя, отныне ни одна другая не могла ее превосходить. Двенадцать жрецов несли мумию. Как хранитель традиций и преемник, Рамзес обязан был произнести речь в честь перехода покойного в потусторонний мир и возрождения в мире богов. На стенах пристанища вечности ритуальные тексты передавали весть всем грядущим поколениям.