Кристиан Жак - Храм Миллионов Лет

— Ты можешь рассчитывать на своего слугу.

Течение было очень сильным, и дул попутный восточный ветер, так что корабль двигался очень быстро. Разговор с Шенаром погрузил Рамзеса в раздумья. Действительно ли его брат так серьезно относится к своей роли? Шенар был способен придумать этот хеттский набег, чтобы показать свою важность и необходимость на посту, который он занимает.

Центральная Сирия… Страна, которую ни египтяне, ни хеттские племена не контролируют. Было запрещено содержать там военные подразделения, довольствуясь лишь информацией из более или менее надежных источников. После того, как Сети отказался захватить Кадеш, оба враждующих лагеря, казалось, были удовлетворены.

Может быть, создание Пи-Рамзеса, который занимал стратегически выгодное положение, пробудило у хеттов жажду войны, а также привлекло их внимание к молодому Фараону. Единственный человек, кому он мог доверять, был его друг Аша, руководитель тайной службы. Официальные доклады Шенара представляли лишь поверхность, внешнюю часть политической ситуации; тогда как Аша, благодаря своим связям, располагал информацией об истинных намерениях противника.

Матрос, взобравшийся на вершину самой высокой мачты не мог сдержать свою радость.

— Там порт, город… Это Пи-Рамзес!

По главной улице столицы в направлении к храму в позолоченной колеснице ехал сам Фараон, Сын Солнца. Под полуденным солнцем он сам был словно солнце, сияние которого давало жизнь этому городу. Рядом с двумя его лошадьми важно шел лев, высоко подняв голову так, что его грива развивалась на ветру.

Ошеломленная таинственной силой, которая исходила от правителя и магией, которую внушал его огромный рыжий телохранитель, толпа замерла на несколько минут, не произнося ни звука. Но через несколько мгновений раздался радостный возглас: «Да здравствует Рамзес!» Этот возглас подхватили сначала десятки, потом сотни, потом тысячи голосов. Радость была неописуема и ликование приветствовало Фараона на всем протяжении его величественного шествия.

Знать, ремесленники, крестьяне — все были одеты в праздничные наряды; их волосы блестели благодаря специальному маслу, на головах женщин были самые прекрасные парики, дети и слуги должны были бросать цветы под колеса колесницы Фараона.

Пир был в самом разгаре; управляющий нового дворца заказал для обеда тысячу булок хлеба из самой лучшей муки, две тысячи воздушных булочек, десять тысяч пирожных, горы копченого мяса, молока, винограда, фиг, гранат. Жареные ребрышки, дичь, рыба, огурцы и груши также были на столе, не считая сотен кувшинов с отборным вином из царских подвалов, а также свежего пива.

В этот день, день рождения столицы, Фараон приглашал свой народ за стол.

Не было ни одного малыша, у которого в этот день не было бы нового яркого платья, ни одной лошади, которая не была бы покрыта красивой попоной, ни одного осла, на шее которого не красовались бы венки из цветов. Собаки, кошки, все домашние животные имели сегодня право на двойную порцию обеда. Старики, какими бы ни были условия их жизни и каким бы ни было их происхождение, обслуживались первыми. Их усаживали в удобные кресла под прохладной тенью смоковниц.

Люди приготовили свои прошения об улучшении жилья, о работе, земле, о животных, которые Амени вежливо и учтиво собирал во время этого счастливого дня.

Евреи были не единственными, кто отмечал свою победу. Этому отдыху и радости предшествовал долгий изнурительный труд, и они могли гордиться тем, что своими руками построили столицу Египта. Об этом подвиге будут с гордостью говорить последующие поколения.

Присутствующие затаили дыхание, когда колесница Фараона остановилась перед гигантской статуей Рамзеса, перед той самой статуей, которая накануне чуть все не испортила.

Стоя напротив своего изображения, Рамзес поднял голову и посмотрел на каменного колосса, заслонявшего небо. На лбу статуи был изображен ураус, победитель змей, яд которого ослепил врагов Фараона; на голове статуи были надеты две объединяющие в себе силы магические короны: белая — корона Верхнего Египта и красная — Нижнего. Восседая на своем троне, гранитный фараон любовался своей столицей.

Рамзес сошел со своей колесницы, на нем также была двойная корона, он был одет в просторные одежды из тонкого льна с широкими рукавами, его набедренная повязка была обвязана серебряным поясом. На груди правителя было золотое колье.