Мамедназар Хидыров - Дорога издалека (книга первая)

— Стой, зачем убирать? Может, и его с нами?

— Куда там! Собака байская, враг! Мне виднее, Нобат. Ну, двигай, не подавай виду.

Мы спустились в лощину.

— Стой, — велел мне Реджеп. — Сейчас я дам два выстрела, будто в тебя. Потом — назад. Да, погоди-ка…

Он вынул из ножен на поясе нож, перерезал веревку у меня на запястьях. Как хорошо расправить освобожденные руки! Реджеп передернул затвор, не целясь, пальнул в сторону. Еще раз…

— Пошли!

Мы двинулись обратно. «Сиди тут», — махнул мне рукой товарищ, не доходя гребня бархана. Сам он лег на песок за кусты черкеза, дослал патрон, прицелился. Но руки у него дрожали, он волновался.

— Дай лучше я.

Он молча передал мне карабин. Я лег на его место.

Тот, второй, уже переобулся и сидел, только что заложив под язык порцию наса, табакерку еще не спрятал. Я оглядел мушку, прицел карабина — все в порядке. Приложился…

Бандита с пробитой головой мы закидали песком, взяли карабин, патроны, нож.

— Пойдем! Ну, расскажи коротко, как ты у них очутился, — попросил я.

— Помнишь, я был ранен в тот день, когда в первый раз произошла схватка? Рана неопасная, но работать не смог. Куда денешься? У хозяина, Курбан-бая, в доме лежу… А он, хитрая гадина, смекнул, что пользу для себя может извлечь, давай ублажать меня: дескать, я тебя не оставлю, больного сироту, вылечу, выхожу, мы ведь братья двоюродные; и плата тебе будет за двадцать без малого лет труда, сможешь и жениться.

Только, мол, от меня — чтоб ни на шаг, и когда подлечишься — вот тебе карабин в руки, куда прикажу, туда стреляй… Верно: и кормил, и табиба позвал, тот прикладывал травы, полегчало мне. Что тут поделаешь? Вы из аула ушли… Но не верил я проклятому баю и хотел к вам пристать. Так вот и решил: пока будто соглашусь у него служить, а когда выпадет удобный момент — его же первого и пристрелю да к вам перебегу… Видишь, оно и пригодилось!

— Молодец. А как это он тебя послал со мной?

— Это не он… Послал-то он своего блюдолиза, ну, а тот меня кликнул на подмогу, ведь не знает, что у меня на уме, и о нашей с тобой дружбе тоже. Курбан — этот все помнит, он бы не послал.

— Да… Но рискованное же у тебя было положение. Во время боя перебежать к нам, кто знает, как удалось бы.

— Нобат, поверь мне: если не убежать, то, случись горячее дело, я б его все равно прикончил, пусть даже потом и меня самого…

— Ну, я верю тебе.

— А ты даже не рассказал, где побывал за минувшие годы, что повидал.

— Ты же понял, я не хотел, чтобы все в ауле меня признали. Расскажу, брат, погоди, выпадет время поспокойнее… Я ведь не говорил тебе: Бекджика я встречал.

— Да ну? — он даже остановился. — Жив, значит, мой брат…

— Еще бы! — мне и самому хотелось верить, что с Бекджиком ничего дурного не приключилось после того, как мы расстались. — Вместе с ним воевали против эмира. Ты знаешь, он вступил в партию большевиков Бухары, теперь, наверное, крупный командир. Еще и встретитесь, может быть, скоро… Ну, давай поторопимся, там, видимо, уже хватились.

— Да. Но я думаю, побоятся они идти к Беширу. Нобат, скажи, а мне ничего не сделают? Джигитом был у Курбана…

— Что ты! Ведь ты батрак, трудящийся! И теперь сам перешел на нашу сторону, спас меня. Знай: мы, красные, — защитники трудового народа. Как раз таким, как ты, место среди нас, в наших рядах бойцов за новую жизнь. Погоди, еще многие из обманутых дайхан уйдут от этих головорезов…

Реджеп ничего не сказал, задумался. Дорога нам предстояла длинная. Шли весь день, с короткими остановками для отдыха. Погони за нами как будто не было.

На пути к Беширу нам предстояло пересечь старое, наполовину заброшенное кладбище. Мы подошли к нему только вечером. Места глухие, унылые — солончак, валы вдоль пересохших арыков, ни куста, ни деревца. Могилы полуобвалившиеся.

Обстановка гнетущая. Мне вспомнилась давняя история, когда один из жителей аула, бедняк-сирота по имени Аннадурды убил в этих местах двух своих родственников — братьев двоюродных, отомстил им за издевательства и притеснения, которые претерпел, когда малолетком жил в семьях у их отцов, на положении батрака. Родня погибших позже решила отомстить, наняла убийц, и они прикончили самого Аннадурды. Где-то здесь могилы всех троих…

Пробираемся мы с Реджепом через кладбище, вдруг чудится мне, будто человеческая голова показалась из-за одной могилы.

— Реджеп! — тихонько окликаю товарища, а у самого дрожь по телу пробегает. — Погляди-ка вон туда… Ничего не видишь?