Илья Драган - Николай Крылов

— Вот что, Николай Иванович, не подумайте, что я вас уговариваю там, где могу и власть употребить. Вы человек военный и, как мне известно, дисциплинированный, приказы выполнять умеете. Так вот к вашим размышлениям некоторое пояснение... Прежде всего начнем с того, что еще никогда человечество не располагало оружием столь тотального поражения. Больше того, та сила удара, которую могут обрушить ракеты с ядерными боеголовками, какая бы сторона их ни применила, могут привести к гибели жизни на земле. Стало быть, обращение с этим оружием требует крайней осторожности и чувства высочайшей ответственности. Это общее положение, исходное, так сказать, хорошо известное вам и без моих разъяснений. Но почему же мы остановили свой выбор именно на вас, Николай Иванович? И осторожностью, и высоким чувством ответственности у нас располагают в Вооруженных Силах многие. Обратимся теперь к личным вашим качествам. Для вас не секрет, что в военном деле встречаются военачальники, у которых сильно волевое начало и которые не всегда в ходе операции думают о возможных потерях. Вы в нашей Советской Армии известны как военачальник, который искал всегда решение, которое давало возможность избежать потерь. Вспомнили вашу операцию по прорыву Пограничненского укрепрайона и операцию, с которой вы начали наступление в Белоруссии. Известны вы в Советской Армии не только как мастер разработки наступательных операций, но и как мастер обороны. Вспомнили Одессу, Севастополь и Сталинград... Главком Ракетных войск апокалипсической мощи должен сочетать в себе гуманность, умение держать оборону, переходящую мгновенно в наступление... Вам, Николай Иванович, известна наша ядерная доктрина. Никогда не применять это оружие первыми, но не опоздать с ответом. Вам известно из этой же доктрины, что мы стоим за полное запрещение этого оружия, но обязаны его совершенствовать, чтобы оно всегда в наших руках было сдерживающей силой для тех, кто возымел бы намерение пойти на нас ядерной войной... Есть теперь предмет для размышлений?

Предмет для размышлений имелся...

Это как перст судьбы — в шестнадцать лет услышать от командира летного дивизиона в Аркадаке имя Циолковского, рассказы об опытах с запуском реактивных аппаратов в Калуге, а без малого через пятьдесят лет получить под командование все то, о чем мечтал в калужской тиши русский гениальный ученый.

Николай Иванович помнил и те чувства, что владели им, когда он увидел первый залп гвардейских минометов под Одессой. Долго тогда не унималось волнение, не улеглось волнение и после беседы с министром.

Конечно, министр прав, он, Крылов, военный человек, приказ для него закон, но и те, кто знал Крылова, должны были принимать во внимание, что вопреки совести он не выполнит и приказа. Не смущала ситуация с приказом, не пугала и ответственность уже не только за судьбу своего народа, но и за судьбу всего сущего на земле.

С кем-либо посоветоваться? О таких вещах обычно не советуются. Но был человек, которому он мог поведать свои сомнения. Один только человек, связанный навеки Сталинградом. Василий Иванович Чуйков. С 1960 года Чуйков — главком Сухопутных войск, а в 1961 году стал по совместительству « начальником Гражданской обороны СССР. Гражданская оборона — это обратная сторона медали, это защита от тех же средств нападения, которые передаются ему в руки, это те же раздумья о новой эре в военном деле.

Так сложилось, что встретились они в мастерской скульптора Евгения Викторовича Вучетича.

Вучетич пригласил их посмотреть свои последние разработки памятника Сталинградской битвы на Мамаевом кургане. Возведение памятника приближалось к завершению, и встречи он потребовал безотлагательно.

Художник Вучетич был очень чутким человеком, и мгновенно заметил, что Николай Иванович находится в каком-то душевном смятении.

— Николай Иванович! Что с вами, что вас мучает? — спросил он, едва они вошли в мастерскую. — Только не уверяйте, что ничего не мучает! Я ваше лицо до морщинки знаю. Здоровье?

— На здоровье он не жаловался и в другие времена! — заметил Василий Иванович Чуйков. — Тут другое! И я догадываюсь! Ты знаешь, Евгений Викторович, куда идет наш Николай Иванович? Ему ракетный щит нашей Родины вручают! Или уже вручили?

— Дали время на раздумье! — ответил Крылов.

— Ну это навряд ли! — усомнился Чуйков. — Министр мне говорил более определенно! Ну а если раздумье, то о чем?

— Это почему же щит? — спросил Вучетич. — Щит и ракетный меч!