Георгий Шторм: Полтава

В этот день стрижи заметались над полтавской колокольней, набат поплыл над рекой и окрестными полями, и багровый холм дыма вырос за крепостной стеной.

Огонь неприятельских пушек зажег несколько домов, и шведы успели взойти на вал, пока часть гарнизона была занята тушением пожара.

Но старики, женщины и дети — все бросились на защиту города и, выдержав двухчасовой бой, заставили противника отступить.

На другой день шведский барабанщик подошел к крепостным воротам, рассыпал своими палками долгую трель и объявил слова короля: сдаться немедленно или «все будут побиты».

Комендант города Келин передал ответ:

«Приступов было восемь, и более трех тысяч штурмовавших на валах полтавских головы положили. Итак, тщетна ваша похвальба: побить всех не от вашей воли зависит, потому что всяк защищать себя умеет».

Барабанщик удалился.

А Келин тотчас выслал из крепости отряд в тысячу человек.

Он разрушил ближайшие шведские окопы, захватил четыре медные пушки и вернулся в город.

Так держалась Полтава, но свинец, ядра и порох уже подходили у осажденных к концу…

Четвертого июня русская батарея открыла огонь по своим: пушка ударила по полтавской крепости, и пустая бомба упала в город. В нее было вложено письмо Петра, извещавшее гарнизон и жителей, что он прибыл в армию и приложит все силы, чтобы разгромить врага.

Вслед за этим такая же бомба полетела из Полтавы в русский лагерь. Комендант сообщил, что пороху в городе осталось не более чем на две недели.

Спустя двенадцать дней на военном совете было решено дать генеральное сражение, и войска начали переходить на левый берег реки.

Переход продолжался три дня, и шведы не смогли помешать переправе. В первый ее день гарнизон сделал отчаянную вылазку. Пехота же Лагеркроны действовала вяло. Она обратилась в бегство, едва раздалась русская команда: «Ружье на плечо, вынимай палаши!»

Двадцать первого июня шведский король увидел себя между переправившейся армией и осажденной Полтавой. От отдал приказ любой ценой взять город, и шведы произвели последний, самый яростный штурм.

Бой продолжался с рассвета и до рассвета. Временами неприятель взбегал на вал и разворачивал на нем знамена. Все население дралось рука об руку с солдатами: косами, кольями, топорами.

К четырем часам утра приступ был отбит.

В одну из следующих ночей Карл не мог заснуть и позвал к себе старого своего слугу, умевшего хорошо рассказывать сказки.

И старик завел речь о северном богатыре, о каком-то Ролфе Гетриксене, в незапамятные времена якобы завоевавшем Россию.

Эта сказка очень понравилась королю.

Потом вспомнил слуга о Густаве Адольфе и о его войне с русскими. И спел он сагу о том, как Густаву Адольфу помогали финны-волшебники, как пытались они действовать колдовством и наговорами, но русского оружия никак не могли заговорить.

Эта сказка королю понравилась меньше.

В ту же ночь русские войска продвинулись к Полтаве еще на три километра и расположились в укрепленном лагере в такой близости к шведам, что хорошо могли видеть и слышать врага.

И в подзорную трубу увидел Карл, что стоит перед ним могучее войско и в лагере русском — полный порядок. На мешках с землей сложены пирамидкой гранаты, блестят жестянки с чугунной картечью; вон бочки с уксусом для охлаждения пушек, а вон котлы для плавки свинца.

Тыл нового лагеря был прикрыт крутым берегом реки Ворсклы. Правый фланг упирался в глубокую лощину, а левый — в густой овражистый лес, тянувшийся до Полтавского монастыря.

Перед фронтом лагеря лежала открытая равнина, замыкавшая синеватой грядою леса. Между этим лесом и тем, что примыкал к монастырю, находилось пространство около двух километров.

Это был путь к Полтаве и в неприятельский стан.

На этом-то участке поля Петр приказал возвести шесть редутов на расстоянии ружейного выстрела один от другого. Еще четыре редута были возведены под прямым углом к первым. Враг неизбежно должен был атаковать эти укрепления либо прорваться между ними. Но поперечные линии грозили ему огнем во фланг и убийственным штыковым боем, а линии продольные — расстройством сил и поражением их по частям.

Выбор места и расположения этих редутов во многом предрешили исход битвы. Впервые в истории военного искусства были применены укрепления, разделенные свободным полевым пространством. Обычно их возводили иначе — как непрерывную цепь…