Александр Дюма - Графиня де Сен-Жеран

Он представил их величествам графа де ла Палис как родного сына. Сообразно этому они его и приняли.

Во время пребывания короля и королевы в замке Сен-Жеран граф заболел, изнуренный теми стараниями и усердием, которые он проявил, чтобы достойно принять высоких гостей. Во время болезни граф внес изменения в свое завещание: он признал сына, назначил душеприказчиками г-на де ла Баррьера, интенданта провинции, и г-на Виале, казначея Франции, и поручил им завершить судебный процесс. Его последние слова были обращены к жене и сыну. Единственное, что его огорчало, — невозможность самому довести дело до конца. Он скончался 31 января 1659 года.

Графиня де Сен-Жеран посвятила процессу все свои силы. Дамы де Вантадур и де Люд добились получения завещательных писем в пользу истца, которые им удалось утвердить в суде Шатле заочно. Одновременно они подали апелляцию на приговор судьи, который отдал опеку над юным графом его матери-графине, а попечительство — г-ну де Бомпре. Графиня, со своей стороны, подала апелляцию на постановление об утверждении завещательных писем и сделала все возможное, чтобы довести тяжбу до суда парламента. Дамы отправили свою апелляцию в Большую палату, рассчитывая, что им не придется принимать участие в заседании парламента.

Не станем углубляться в мрачный лабиринт старинных судебных процедур. По истечении трех лет графиня получила следующее постановление суда от 9 апреля 1661 года, в котором сам король объявлял:

«Истребовав решение по гражданскому иску, слушанному в парламенте, равно как рассмотрев апелляции сторон и ходатайства дам де Люд и де Вантадур, возвращаю судебные дела трем судебным палатам для решения совместного или раздельного, как они сочтут нужным».

Графиня вернулась к исходной точке процесса. Судебное дело занимало уже большое количество томов. Адвокаты и прокуроры наперебой состязались в составлении посланий друг другу. После еще одной бесконечной судебной процедуры и выступлений еще более сложных и запутанных, чем прежде, вышло наконец постановление, отвечавшее выводам г-на генерального прокурора и гласившее:

«Не останавливаясь на ходатайстве дам Мари де ла Гиш и Элеоноры де Буйе, поскольку расследование закончено, апелляции же оставлены без последствии и т. д., и проявляя внимание к прошению усопшего Клода де ла Гиш и Сюзанны де Лонгоне от 12 августа 1658 года, постановляю: считать окончательным решение, вынесенное судом.

Признать Бернара де ла Гиша истинным и законным сыном Клода де ла Гиша и Сюзанны де Лонгоне и признать его право на обладание именем и гербом дома де ла Гиш и всем достоянием, оставленным Клодом де ла Гиш, его отцом, и запретить Мари де ла Гиш и Элеоноре де Буйе это оспаривать.

Элеоноре де Буйе и Мари де ла Гиш в ответ на их обращения от 4 июня 1664-го, 4 августа 1665-го, 6 января, 10 февраля, 12 марта, 15 апреля, 2 июня 1666 года в иске отказать, обязав их возместить судебные издержки.

Объявляю, что упущения, имевшие место противу Пигоро, исправлены, она надлежащим образом изобличена в преступлениях, которые ей вменяют в вину, и в качестве наказания приговорена к повешению на Гревской площади города, если она будет поймана и взята под, стражу, если же нет, то на указанной виселице на той же Гревской площади будет повешен ее портрет. Все ее имущество, приобретенное ею или отобранное у тех, у кого оно хранилось, конфискуется; у вышепоименованных конфискуется также сумма в 8 сотен парижских ливров, предварительно взысканная в пользу короля на содержание заключенных в тюрьме Консьержери и другие расходы».

Никогда не было еще процесса, который с таким упорством велся обеими сторонами, в особенности той, которая должна была его проиграть. Что касается графини, она сыграла роль подлинно библейской матери, приняв происшедшее настолько близко к сердцу, что часто говорила судьям, что, если они не признают ее сына, она обвенчается с ним и оставит ему все свое состояние.

Молодой граф де ла Палис, ставший по смерти отца графом де Сен-Жеран, женился в 1667 году на Клод Франсуазе Мадлене де Вариньи, единственной дочери Франса де Монфревиля и Маргариты Журден де кардон де Канизи. У них родилась в 1688 году единственная дочь, которая постриглась в монахини. Граф умер в возрасте пятидесяти пяти лет. Так угас этот знаменитый род.

По-французски «красивое место» (beau lieu) звучит так же, как фамилия Болье (Baulieu).