Константин Гурьев - Без срока давности

— Почему ты так решил?

— Потому что звонили Лобанову.

— И что?

— И то, что потом пришли к тебе.

— Но он сам им подсказал.

— Подсказал вчера, а пришли сегодня. Почему?

— Почему?

— Потому, что наводили справки. Не хотели идти вслепую. А наводя справки, наверняка узнали и о твоем родстве, и о том, какие работы ты писала. Наверняка сделали запрос в твой институт.

Ирина растерянно молчала. Видимо, только сейчас она осознала, что произошло днем на улице и что еще может произойти.

Корсаков подумал, что она сейчас снова заплачет, но Аристова словно окаменела.

Молчание приближалось к точке взрыва, и Корсаков понял: надо сказать хоть что-нибудь.

— Теперь нам надо понять, как связаны эти тетрадки деда Егора с тем, что Кремль со вчерашнего вечера стоит на ушах?

— Кремль стоит на ушах? — удивленно повторила Ирина.

Корсаков хотел ответить, но не успел, потому что внезапно где-то в глубине квартиры зазвенел телефон.

Он звонил долго. Так долго, что Корсаков понял: это звонят ему. Спроси его, почему он так решил, Игорь не знал бы, что ответить, но убеждение зрело.

Надо было проверить еще одну возможность, и он, отбросив церемонии, спросил:

— Твой друг давно уехал?

— Недели две, — ответила Ирина и закашлялась. Видимо, она тоже не ожидала этого звонка.

— Ты тут часто бываешь? — спросил Корсаков и по заминке Ирины понял, что угадал.

Что-то царапнуло, но он продолжил:

— И часто телефон при тебе звонил?

— Ни разу, — тут же ответила Ирина. — Я даже не знала, что он здесь есть. Сейчас ведь все с мобилами.

«Все с мобилами»! Вот именно! А они-то ведь сразу выключили свои мобильники, чтобы их не смогли засечь!

Скорее всего это звоня г ему.

— Где телефон?

— Ты с ума сошел. А если это «те»?

— Тогда я что-нибудь придумаю.

Корсаков подошел к телефону, который все так же трезвонил. Ну, если звонят, значит, выследили, хотят что-то предложить, пульсировала надежда. В крайнем случае надо попытаться как-то вывести из всего Ирину.

Он думал обо всем отрешенно, будто читал книгу или смотрел очередную серию кровавого боевика. И снял трубку, надеясь, что сможет сказать «вы ошиблись номером».

Но успел сказать только «алло», и трубка успокоила:

— Игорь, это Сева Рябцов.

А сейчас уже наваливалась усталость. Кураж прошел, и хотелось покоя. Странно, но слово «покой» почему-то у Корсакова вызывало воспоминания детства, когда он в зимние каникулы гостил у бабушки.

Бабушка жила на окраине города, и проводить туда центральное отопление даже не планировали. Каждый день сразу после обеда бабушка отправляла Игоря принести дрова, и он таскал их, по-взрослому набирая на руки побольше, чтобы услышать похвалу.

Потом, когда начинало темнеть, бабушка учила Игоря укладывать дрова в печь, устраивая там «колодец», под который следовало положить только что надранную бересту. Потом, когда дом начинал погружаться во тьму, бабушка чиркала спичкой и поджигала растопку, а Игорь зачарованно наблюдал за этим.

Сначала языки пламени казались маленькими и слабыми. Они будто облизывали широкие, крупные поленья, и казалось, что эти громадины скоро задавят пламя. Но проходили минуты, пламя не угасало, становилось все сильнее, и вот уже поленья покрывались красно-черными пятнами, и все пространство топки захватывал огонь…

Игорь сидел на полу, сквозь дверцу печи любуясь пламенем, и так засыпал. Выныривал из дремы, пока бабушка относила его в кровать, и, едва коснувшись щекой подушки, снова проваливался в сон.

И сейчас ему очень хотелось снова сесть возле печи, и любоваться языками огня. Но он знал, что это невозможно.

Особенно — сейчас…

Они сидели в минивэне с тонированными стеклами. Они — это Корсаков, Ирина Аристова, Сева Рябцов и человек, с которым Рябцов совсем недавно познакомил Игоря.

Там, в квартире, услышав в трубке слова «Это Сева Рябцов», Корсаков сначала решил, что у него галлюцинации.

Сева Рябцов — человек из далекого и счастливого прошлого. Когда-то они учились в одном классе. Недолго, правда, потому что отец Севы — военный — получил новое назначение. Но за год ребята успели так подружиться, что потом переписывались.

Именно Сева Рябцов, которого Корсаков случайно встретил, приехав в Москву, помог ему не просто остаться в столице, но и стать известным человеком. Правда, после этого они только перезванивались, но Корсаков знал, что Сева занимает какой-то очень важный пост.