Николай Андреев - За Русь святую!

Сизов именно тогда получил звание полковника, все-таки оценили его работу. И запретили распространяться об участии в этой операции. Матери и жены избежавших смерти в плену людей так и не смогли узнать имя того, кому они обязаны жизнью своих близких и любимых. Ну а на страницах учебников и пособий для определенных служб появился очередной пример действий по проведению масштабной операции в условиях враждебной местности.

Нынче же задачка была много, много сложнее. Провернуть то дело, которое Сизов до сих пор считал своим шедевром, но только в масштабах целой империи. Нет, конечно, практически ничего общего между этим двумя делами не было. Но только не для Кирилла… Просто Сизов и тогда, и сейчас ощущал давящий груз ответственности, но в этот раз этот груз давил с тяжестью целого мира. Даже титан Атлант не держал такого веса на своих плечах! А вот Кирилл… человек должен был держать! И будет держать, и выдержит — ибо иначе нельзя!

Местом встречи был избран Таврический сад. Сизов избрал его, не желая терпеть лишние уши: в те места сексоты редко заходили, опасаясь гнева думцев. Нет, маловероятно было, что за Кириллом следит охранка, но все-таки стоило подстраховаться. Кто в здравом уме может подумать, что Великий князь решит встретиться с кем-нибудь из прогрессистов из одного желания обсудить политику или заговор против короны у оплота оппозиции, Государственной Думы? Начальство же в охранке не настолько тупое, чтобы посчитать основной причиной встречи заговор Львова и Кирилла Владимировича против правящего дома. Ну кто же будет обсуждать подобное в считаных шагах от оплота оппозиции? Изберут место получше, подальше, потише… Кирилл знал логику людей, подобных начальству охранки — и решил этим воспользоваться.

Кроме «разговоров разведения», Сизов намеревался посмотреть на место, оценить будущие позиции. Все-таки в конце месяца на них воевать, и еще неизвестно, на чьей стороне: всех поворотов судьбы не угадаешь. Широкие улицы с многочисленными переулками и закоулочками. Мосты, которые, на первый взгляд, легко перекрыть — но это в теплое время года. А так… Каналы можно и по льду перейти, разве что артиллерией или динамитом взломают лед. Зимний дворец стоял у самой набережной, его можно было обстреливать с противоположного берега, или прямо с реки, как это произошло в истории. «Точнее, как это должно будет произойти, но не произойдет», — убеждал себя Сизов.

Однако нужно наступать организованно, решительно, ходко. Если же идти пьяной и неорганизованной толпой, поминутно посматривая на ближайшие подворотни как на спасительные обители, то это «шествие» быстро захлебнется собственной кровью. Собственно, будь в феврале тысяча девятьсот семнадцатого года хотя бы десяток толковых людей в руководстве гарнизона и обороны столицы, не боящихся ответственности, революции бы так и не произошло. Ведь что было в ту пору? Несколько дней проходили лишь манифестации, которые можно было вполне разогнать без особых усилий. Однако на это не пошли. Затем толпа возжелала крови, несколько полков гарнизона переметнулось на сторону восставших. Несколько полков — из более чем ста тысяч человек. Да, гарнизонные части никуда не годились. Запасники, призывники, уставшие от войны унтеры с забродившими от страха перед посылкой на фронт мозгами. Они оставались «нейтральными», инертными, скучающими, сомневающимися еще некоторое время после того, как Волынский полк начал пальбу по офицерам. Да и после того, как большая часть гарнизона тоже вскипела, можно было несколькими ударами верных войск снова утихомирить запасников.

Сизов старался скрыться от мыслей об известном ему Феврале, поэтому вовсю занялся обдумыванием возможных действий. Кирилл Владимирович вообще очень часто, чтобы отвлечься, раздумывал, на первый взгляд, над совершенно глупыми и ненужными вещами. Скажем, проходя по одному мосту, служившему частью оживленной магистрали, отмечал, где могут быть его слабые места. Или кладка нового здания — когда она даст слабину? После развала Союза, к сожалению, подобных «слабых кладок» становилось все больше и больше. И в девяти случаях из десяти Сизов оказывался прав. Как это ни было горько для него…

Кирилл Владимирович набросал два плана, которых он бы придерживался, случись ему руководить подавлением выступлений гарнизона. Первый план полковник обозвал «силовым». Просто и даже без изюминки: такие планы Сизову не особо нравились, но что поделаешь? Когда следует выбирать между эффектным и эффективным — выбирай эффективный. Многие, правда, выбирают первое, но такие очень редко выигрывают войны. Кирилл Владимирович же всегда предпочитал, если уж на то пошло, отсутствие излишнего лоска и действенность напускному блеску и глупости, спрятанной за вычурностью и витиеватостью. Но и без какой-то изюминки не может быть дела, иначе любимая работа когда-нибудь да станет серостью и обыденностью. А как раз две эти вещи и делают сердце человека черствым, а душу глухой к чужим страданиям.