Юлия Андреева - Король-Лебедь

Неожиданно королю показалось, что он слышит голос своей невесты. Он обернулся и, заметив какое–то движение в беседке, велел музыкантам приготовиться, сам же он обошел мешавшую ему зеленую изгородь и, оказавшись напротив беседки, был сражен открывшимся зрелищем.

Лесная нимфа обратилась в вакханку, которая лежала в объятиях неизвестного королю молодого человека. Беспорядок в одежде и рассыпанные точно лучи солнца бронзовые волосы обличали преступницу.

Начавшаяся было мелодия, оборвалась криком Людвига. Смертельно оскорбленный он отшвырнул от себя цветы, размозжил о ступеньки беседки гитару, так что в руке его осталась лишь черная дека.

В следующее мгновение он ворвался в беседку, где отходил декой обоих любовников и, возможно, убил бы их, не останови его друзья и прибывшие с ним музыканты.

Все еще рвущегося в бой короля посадили в коляску, где он рыдал всю дорогу, лежа на ароматной постели из пионов, лилий и левкое.

На следующий день пресса пестрела сообщениями о расторжении помолвки Баварского короля с герцогиней Софией. Так закончилась история первой любви короля Баварии Людвига Второго.

Со дня расторжения помолвки Людвиг заперся в своем любимом замке Хохеншвангау, не желая никого видеть. Рана, нанесенная ему изменницей, оказалась достаточно серьезной. Больше всего на свете в это время ему хотелось спрятаться от людей и не видеть никого и ничего. Тем не менее он продолжал заниматься государственными делами, финансировал проекты Вагнера, время от времени бывая в капелле. Со дня проклятого инцидента друзья не говорили о Софии, так словно той никогда не существовало на свете.

Желая немного развлечься после перенесенных неприятностей, Людвиг старался забыться с книжкой стихов Шиллера, которого любил с детства. Однажды, будучи в придворном театре, он познакомился с молодой и очень знаменитой актрисой Анастасией Вельмонд, мать которой была русской, а отец происходил из уважаемой баварской семьи. Желая утешить короля, Анастасия прочитала ему несколько монологов из «Тристана и Изольды», вызвав слезы умиления и восторга.

– О, если бы вы могли поехать со мной во дворец, я слушал бы вас с утра до вечера, – прощаясь с Анастасией, промолвил король.

– Это была бы честь для меня, – потупившись, ответила красавица. Мысль о том, что она поедет во дворец, где будет играть для самого короля, и может быть… кружила голову. Анастасия была любимицей Мюнхена, многие богачи готовы были пожертвовать всем, что они имели, ради того, чтобы слушать ее снова и снова. «Почему же не король?» – спросила себя примадонна и не нашла ответа.

– А вы можете поехать со мной прямо сейчас? – глаза Людвига засветились восторгом, отчего он сделался еще красивее.

– Я поеду с вами, Ваше величество, на край света! – блаженно воскликнула госпожа Вельмонд. В следующее мгновение король подал ей руку, и она, влекомая сладостными предчувствиями, скользнула в его карету.

«Как хорошо было бы стать возлюбленной такого красивого и трогательного юноши, – думала примадонна, смотря в окно на зажженные окна ресторанов и светящиеся в темноте голубоватым светом газовые фонари. – Как было бы, наверное, приятно вспорхнуть со сцены в королевскую постель и оттуда, шутка ли сказать, на трон. Но чего не бывает в нашем безумном мире? Почему первой актрисе придворного театра не стать первой леди Баварии? Почему?»

Они быстро достигли дворца, и, закрывая лицо вуалеткой, Анастасия Вельмонд ступила на паркет роскошной передней.

После обеда Анастасия отправилась в приготовленную ей комнату, куда уже привезли для нее платья и белье, все высшего качества, купленное в лучших магазинах Мюнхена. Удивленная и покоренная щедростью и вниманием государя, Анастасия перемерила все платья, найдя их не только красивыми и дорогими, но и оказавшимися ей тютелька в тютельку, так что создавалось впечатление, будто бы все эти прелестные вещи были сшиты для нее на заказ.

– Его величество привык спать днем и бодрствовать ночью, – с поклоном сообщил Анастасии секретарь Людвига, господин фон Пфистермайстер [27].

– О да, ночью, – по спине Анастасии побежали предательские мурашки. Подумалось, что, может, не стоит вот так сразу же кидаться на шею явно желавшему обольстить ее монарху. Куда вернее помучить его сперва холодностью и неуступчивостью. Чтобы он был готов на все и тогда…

– Его величество хочет, чтобы сегодня ночью, когда вы будете читать ему, на вас было платье синего бархата с горностаями, – присев в реверансе, проворковала миловидная служанка.