Сэмюэл Блэк - Дарующие Смерть, Коварство и Любовь

Так было вчера вечером. До этого — тупое мучительное ожидание. Теперь оно сменилось жгучим, яростным жаром. Теперь проигрыш мог быть ужасным…

Проклятье. Запретные мысли… Если б только узнать…

Вошел слуга.

— С palio [4] Так называемое Сиенское палио — бега в Сиене, проводимые два раз в год, в июле и августе; название берет начало от призового шелкового знамени. все улажено, — прошептал он. — Взятки предложены. Соперник отравлен. Наша тактика ужесточилась.

Стоит ли так переживать из-за каких-то лошадиных скачек? Я могу вложить в эту победу пять сотен дукатов. Но что такое жалкие пятьсот монет? О рок, о судьба, о фортуна… пусть я проиграю эти бега, но выиграю настоящий приз.

Тянулись нескончаемые мгновения. Трубы и барабаны, флаги и колесницы. Лошади собирались на старте. Ревела толпа.

Вошел запыхавшийся слуга:

— Мой господин, прибыл посыльный. Но стража его задержала…

Я вскочил. Режут без ножа…

— Веди меня к нему. Живо!

Я последовал за бегущим слугой. К дьяволу достоинство — мою благородную поступь. Я должен знать. Должен знать НЕМЕДЛЕННО.

Мы протолкались через плотную толпу к краю площади. Сиенские охранники задержали курьера. Они задавали ему вопросы.

Я выдал им денег. Велел исчезнуть. Они повиновались.

Я глянул на посыльного. Его наряд пропитался потом. А взгляд его глаз… усталый… или испуганный? Неужели он привез дурные вести?

— Говори.

Секунда минула, и…

— Мой господин, я скакал целый день, чтобы доставить вам эти вести…

— Говори же!

Еще одна секунда…

— Нынче утром вашего отца избрали новым Папой. Он выбрал имя Александр. Он прислал вам его…

И вот следующая секунда… все изменила. Вдохнул один человек. Выдохнул уже другой.

Я — сын Папы Римского.

Отныне мне суждено идти иным путем. Путем славы. Оставшийся позади путь проходил по низинам, а грядущий ведет в гору, к невиданным вершинам. Он более рискован… падения смертельно опасны. Но все великое чревато опасностью.

Да. Черт побери! ДА!

Я сжал кулаки. Отвел горящие глаза от лица посыльного. Успокоился. Маска невозмутимости быстро затвердела. Выдал посыльному кошель золота. Источник изобилия не оскудеет. Он припал к моим ногам… открыл рот, готовый излить слова благодарности.

Я предостерегающе поднял руку:

— Побереги их. Смени лошадь. Подкрепись. И скачи обратно в Рим. Передай моему отцу, что я счастлив и горд его заслуженным избранием, и так далее в том же духе. Придумай сам побольше витиеватых фраз. Тогда тебя будет ждать еще более щедрое вознаграждение.

— Да, мой господин.

Я кликнул одного из слуг:

— Заложить мою карету.

— А как же лошадиные бега, ваша светлость?

— Провались они пропадом, ваши бега. Я же сказал — приготовьте карету.

Нельзя тратить время на пустяки.

Я перевел взгляд со сцены на лица зрителей, которые появлялись и исчезали в отблесках разноцветного сияния. На них, по-моему, отражались и страх, и удивление, и удовольствие, и потрясение. Близилась кульминация, и я обратил взор к ночному небу. Последняя часть представления таила в себе определенную опасность. Такого трюка еще никогда не устраивали, и что-то могло пойти не так. Я прищурившись смотрел в темноту, и вот первые белые хлопья, возникая словно из ниоткуда, начали падать с неба, закручиваясь в прекрасные спирали и образуя причудливые вихревые столбы. Глянув на зрителей, я обнаружил, что никто пока ничего не замечал. Их взоры, в ожидании очередного чуда, по-прежнему притягивала темнеющая сцена. Но вскоре один за другим, с потрясенными вздохами и восклицаниями, они начали ощущать холодную влагу на своих лицах… и поднимать глаза…

— Снег!

— Но это невозможно. В середине лета!

Лукреция Кривелли, любовница герцога, улыбнулась мне и сказала:

— Дорогой Леонардо, как же вам удалось сотворить такое чудо?

Я хочу творить чудеса…

— Да он волшебник! — воскликнул чей-то голос.

— Вовсе нет, — запротестовал я, когда начался фейерверк, перечеркнувший черноту небес огненными радугами. Подняв голову, я пристально взглянул на них.

Вскоре феерия завершилась. Ответив поклоном на одобрительные восклицания придворных, я преклонил колени, с почтением принимая благодарность его светлости герцога. Он вручил мне шелковый кошель с монетами. Поцеловав его затянутую в перчатку руку, я незаметно удалился.

Быстро прошагал по внутреннему двору, украшенному полотнищами красного и синего атласа. Украдкой прикинул на ладони весомость денежной благодарности. Она была невелика. С недавних пор щедрость герцога пошла на убыль. Поговаривали, что его положение угрожающе пошатнулось. Пройдя мимо стражников, я пересек подъемный мост. В сотне шагов от Кастелло Сфорческо маячила огромная толпа народа, и я, не желая быть узнанным, вытащил из кармана карнавальную маску и закрыл ею лицо.