Ильденфонсо Фальконес - Собор Святой Марии

Люди приветствовали бастайшей. Некоторые дети присоединялись к идущим и, подпрыгивая и шушукаясь, с уважением показывали на Арнау. Остались позади портики верфи, монастырь Фраменорс, что на западной окраине города, там, где заканчивались стены Барселоны; за ними показались новые верфи графского города, а потом поля и сады — Святой Николай, Святой Бертран и Святой Павел в Поле, где начинался подъем к каменоломне.

Но прежде чем добраться до нее, бастайши должны были пройти через Кагалелль. Запах городских отходов достиг их обоняния задолго до того, как они его увидели.

— Они его опорожняют, — уверенно сказал кто-то, почувствовав зловоние.

Остальные с ним согласились.

— Так бы не воняло, если бы его не опорожняли, — добавил другой.

Кагалелль, пруд, который образовался от сточных вод, находился возле городской стены. В нем собирались отходы со всего города. Благодаря неровностям местности отходы никогда не выливались на берег и вода застаивалась, пока один из городских чиновников не приказал прокопать выход, чтобы можно было выгонять нечистоты в море.

Именно в эти моменты вонь от Кагалелля становилась непереносимой.

Грузчики обогнули пруд до того места, где он переходил в сточную канаву и можно было перебраться через него одним прыжком, и пошли дальше через поля, в сторону склона Монжуик.

— А как мы переберемся на обратном пути? — спросил Арнау, показывая на грязный поток.

Рамон покачал головой.

— Я еще не видел человека, который смог бы перепрыгнуть через него с камнем на спине, — сказал он.

Когда они приблизились к королевской каменоломне, Арнау повернулся в сторону города, который остался далеко позади. «Как я выдержу обратный путь с камнем на спине?» — подумал мальчик, чувствуя, как у него обмякли ноги, и побежал догонять ватагу грузчиков, которые шли дальше, болтая и смеясь.

Королевская каменоломня открылась перед ними после того, как они прошли еще один пригорок. У Арнау вырвался возглас удивления. Это было похоже на площадь Блат или какой-нибудь другой рынок, но без женщин! Казалось, они попали на большую эспланаду, где королевские чиновники торговались с людьми, пришедшими за камнями.

Повозки и упряжки с мулами теснились на одной из сторон эспланады, там, где склон горы еще не начали разрабатывать; все остальные склоны выглядели так, будто их подрезали киркой. Бесчисленное количество каменотесов откалывали угрожающе большие блоки скалы с отсвечивающимися краями, а потом уменьшали их размеры на эспланаде.

Все те, кто ожидал камни, встречали бастайшей по-дружески, и, пока старшины отправились к чиновникам, грузчики растворились в общей толпе. Начались объятия, рукопожатия, шутки и смех, появились кувшинчики с водой и вином, которые передавали из рук в руки.

Арнау не мог оторвать взгляд от работы каменотесов и разнорабочих, загружавших повозки с мулами. Рядом с ними всегда был какой-нибудь чиновник, записывающий отпущенное. Как и на рынках, люди спорили или ожидали свою очередь.

— Ты и не думал увидеть такое, не так ли?

Арнау резко повернулся и увидел, как Рамон передавал кому-то кувшинчик.

— Кому нужно столько камней? — качая головой, спросил мальчик.

— О! — воскликнул Рамон и стал перечислять: — Для собора Святой Марии, для церкви Святой Анны, для монастыря в Педральбес, для королевской верфи, для церкви Святой Клары, для городских стен. Все это строится или перестраивается, я уже не говорю о новых домах богатых и знатных горожан. В наше время никто не хочет использовать дерево или кирпич. Камень, только камень.

— И весь этот камень дает король?

Рамон рассмеялся.

— Только для собора Святой Марии у Моря. Для него — да. Мы получаем камень бесплатно… И еще, наверное, для монастыря в Педральбес, который строится по приказу королевы. За все остальное король получает хорошие деньги.

— А королевская верфь? — спросил Арнау. — Если она королевская…

Рамон снова улыбнулся.

— Она-то королевская, — перебил он его, — но король за нее не платит.

— Платит город?

— Нет!

— Купцы?

— Тоже нет.

— Тогда кто? — спросил Арнау, поворачиваясь к бастайшу.

— За королевскую верфь платят…

— Грешники! — вставил мужчина, который дал Рамону кувшинчик. Это был погонщик из собора.

Увидев изумление на лице Арнау, они с Рамоном засмеялись.

— Грешники?

— Да, — продолжил Рамон, — новая верфь строится за деньги купцов-грешников. Послушай, это очень просто: с тех пор как были крестовые походы… Ты знаешь, что были крестовые походы? — Арнау утвердительно кивнул. Как ему не знать, что были крестовые походы? — Так вот, когда окончательно был утерян Святой Город, Церковь запретила торговать с египетским султаном. Но получается так, что именно там наши купцы берут самые лучшие товары, и никто из них не собирается ставить крест на торговле с султаном. Вот поэтому, прежде чем ехать за товаром, они идут в морские консульства и платят штраф за грех, который собираются совершить. Таким образом, им отпускают грехи наперед и считается, что они уже не грешат. Король Альфонс приказал, чтобы все эти деньги шли на строительство новой верфи Барселоны.