Ибрагим Нуруллин - Тукай

Штат редакции «Фикер» сперва состоял из одного человека. Издателем, редактором, ответственным секретарем, заведующим всеми отделами был Мутыгый. Даже корректуру первого номера держал он сам.

Габдуллу, который позже официально был определен корректором, тоже нельзя равнять с его сегодняшним коллегой. Если не успевал наборщик, Габдулла вставал к наборной кассе. У конторщика дел невпроворот? Помогает и ему. Когда «Фикер» стала выходить три раза в неделю и появился журнал, хлопот у Габдуллы, естественно, прибавилось втрое.

Мутыгый пишет: «Работа Габдуллы-эфенди радовала меня. Он был к тому же необычайно прилежным, и я ежемесячно повышал ему жалованье. Так, начав служить за восемь рублей в месяц, он очень скоро начал получать двадцать пять».

Как бы хорошо ни чувствовал себя Габдулла в редакции, с каким бы желанием ни выполнял он обязанности корректора и наборщика, все же это не было для него главным.

«Однажды (речь идет о лете 1905 года. — И. Н.) Габдулла решил заняться писательским трудом, — вспоминает Я. Моради, — взял у меня 10 копеек и, купив бумагу и карандаши, принялся переводить на татарский язык басни Крылова».

В изложении Моради эпизод этот выглядит курьезно. Но он свидетельствует об одном: мысль о призвании не оставляла Габдуллу. Он стал первым поэтом медресе, затем известность его вышла за пределы школы. На него возлагал надежды К. Мутыгый, сам учитель Мутыйгул-ла-хазрет одобрил его пробы пера. Но, пока в Уральске не было ни газеты, ни журнала на татарском языке, он не представлял себе, что может стать профессиональным литератором. Теперь же дело приняло иной оборот. И Габдулла принялся за работу.

Казалось, прорвало плотину. За восемь месяцев до июля 1906 года в газетах «Фикер» и «Hyp» («Луч») в каждом номере журнала «Эль-гаср эль-джадид» появлялись его стихи. Кроме того, в газете «Фикер» увидели свет пять статей, рассказов и фельетонов, некоторые с продолжением из номера в номер и в журнале «Эль-гаср эль-джадид» один рассказ и два больших перевода. Шестьдесят пять басен Крылова, которые Тукай начал переводить еще до выхода газеты, печатались в «Эль-гаср эль-джадиде» в 1906—1907 годах.

Все эти произведения опубликованы за подписью Тукая или же несомненно принадлежат ему. А кроме них, в газете и в журнале множество материалов, авторство которых не установлено. Известно лишь, что они могли принадлежать или К. Мутыгыю, или же Габдулле.

Собственно писательским трудом Тукай мог заниматься только в ночное время, когда в медресе все затихало. С той поры и выработалась у него привычка работать по ночам. Редакция «Уральца» размещалась в трех комнатах. В одной — контора, в другой — экспедиторская, в третьей — кабинет редактора. Внизу, в четырех подвальных комнатах — типография. В одной из них — наборный цех газеты «Фикер».

Основное рабочее место Тукая было в наборном цехе. Спертый, пропитанный свинцовой пылью воздух, шум, теснота. По соседству стучит печатный стан. Где-то в углу Габдулла над шрифтовыми кассами правит гранки. Отдав их наборщику, он кладет перед собой бумагу и начинает быстро писать статью или фельетон в номер,

Время от времени он работал и в доме Тухватуллиных: Мутыгый приглашал его к себе для чтения материалов, поступающих со стороны, для правки и редактирования. Иногда Габдулла писал у него в доме и свои статьи, которые срочно шли в номер. Но так бывало лишь в начале их совместной работы. Позднее он стал ходить к ним редко, и на то имелись свои причины.

Тухватуллины жили в то время в двухэтажном каменном доме, широко и зажиточно. Мутыйгулла-хазрет не стремился к роскоши, но его семья старалась жить по-иному, держаться современного образа жизни, беря пример с богатых семей. Пренебрежение к старым обычаям и религиозным догмам, свободомыслие, стремление к культуре, к искусству — все это хорошо, но Габдуллу не могли не отталкивать церемонность, высокомерие и чванство, которые, подобно многим недавно разбогатевшим семьям, были свойственны и Тухватуллиным. Если хаз-рет и Камиль признавали талант Габдуллы, то для других членов семьи, для абыстай, для жены Камиля, для детей Мутыйгуллы-хазрета Габдулла был всего-навсего одним из бедных шакирдов. Поэтому неудивительно, что поэт в конце концов предпочел для работы угол в типографии или «худжру» за занавеской.

Если, помня об этом, сопоставить написанное Габдул-лой за восемь месяцев 1905—1906 годов с творческой продукцией других татарских авторов, начавших печататься в ту же самую пору, то можно только восхищаться его работоспособностью.