Бернард Корнуэлл - Смерть королей

— Да, господин, — сказал он. — Что там?

— У ярла Сигурда там дом для пиршеств. Он пользуется им, когда охотится в лесах.

— Там есть частокол?

— Нет, господин. Дом большой, но большую часть времени пустует.

— Я слышал, Сигурд проводит там Йолль.

— Возможно, господин.

Я кивнул, затем убрал монеты в свой мешочек и увидел разочарование на лице Лудды.

— Я заплачу тебе, — пообещал я, — когда мы вернёмся.

— Мы? — взволнованно спросил он.

— Ты едешь со мной, Лудда, — ответил я, — любой воин был бы рад путешествовать в компании чародея, и чародей должен быть чрезвычайно рад, что его сопровождает воин.

— Да, господин, — сказал он, стараясь, чтобы голос звучал радостно.

Мы отправились в путь следующим утром. Монахи передвигались пешком, что задерживало нас, но я не сильно торопился. Я взял с собой практически всех людей, оставив лишь пятерых для охраны дома.

Нас было больше ста человек, но только 50 были воинами, остальные были священниками или слугами, а Сигунн была единственной женщиной.

Мои люди надели свои лучшие кольчуги. Двадцать из них вели нас, остальные сформировали арьергард, а монахи, священники и слуги шли или ехали в центре.

Шестеро из моих воинов с флангов выехали вперед для разведки. Я ожидал, что мы без происшествий проедем путь от Букингаама до Беданфорда. Так оно и вышло.

Беданфорд, в котором я ранее не был, предстал печальным, полуопустевшим городом, съежившимся до напуганной деревеньки.

Ранее здесь, на севере у реки, стояла величественная церковь, где, предположительно, покоился король Оффа, тиран Мерсии, но датчане сожгли ее и раскопали могилу короля в поисках сокровищ, которые могли захоронить вместе с его телом.

Ночевали мы в холоде и неудобстве, в сарае, правда, некоторое время я провел в темноте вместе с часовыми, мерзнувшими в своих меховых плащах.

На рассвете сырая, тусклая, плоская поверхность земли покрылась туманом, в котором лениво и величественно извивалась река.

Мы перешли реку в утреннем тумане. Сначала я отправил через реку Финана с двадцатью людьми, он проверил дорогу впереди и вернулся с сообщением, что врагов не видно.

— Враг? — спросил меня Уиллибальд. — Почему ты ожидаешь врагов?

— Мы воины, — ответил я ему, — и всегда допускаем наличие врагов.

Он покачал головой.

— Это земля Эорика. Она дружественна, господин.

Переправа была глубокой, а вода — студёной, и я позволил монахам воспользоваться большим плотом, который был привязан у южного берега и оставлен, видимо, для этой цели.

Перейдя реку, мы пошли по остаткам римской дороги, проходившей через широкие затопленные луга.

Туман рассеялся, уступив место солнечному, холодному, ясному дню. Я был настороже. Иногда мы устраиваем ловушку для неуловимой волчьей стаи, причиняющей беспокойство.

Мы оставляем нескольких овец на открытом месте, а волкодавов прячем с подветренной стороны и ждём в надежде, что волки появятся.

И если это происходит, всадники и гончие начинают охоту на стаю, промышляющую в диких землях, пока не останется ничего, кроме окровавленных шкур и кусков мяса.

Но теперь мы стали овцой. Мы ехали на север с поднятыми знаменами, заявляя о нашем присутствии, и волки следили за нами. Я был уверен в этом.

Я взял с собой Финана, Сигунн, Лудду, Ситрика и еще четверых воинов, и мы отделились, свернув с дороги. Осферт с отрядом должен был продолжить движение до Эанулфсбирига, но не переходить реку.

Тем временем мы вели разведку. Нужно уметь разведывать земли. Обычно я пускаю по две пары всадников с каждой стороны дороги.

Одна пара под присмотром второй следует прямо для разведки холмов или лесной местности, и только убедившись в отсутствии врага, они подают сигнал второй двойке, которая в свою очередь исследует следующий участок местности. Но сейчас у меня не было времени для осторожности.

Вместо этого мы быстро неслись. Я дал Лудде кольчугу, шлем и меч, а Сигунн, ездившая верхом так же хорошо, как любой мужчина, была в роскошном плаще из меха выдры.

Мы миновали Эанулфсбириг поздно утром. Обойдя далеко с запада небольшое поселение, я задержался среди темных зимних деревьев, чтобы пристально осмотреть мерцающую реку, мост и крошечные крытые соломой домики, выпускающие в чистое небо маленькие облачка дыма.

— Там никого, — сказал Финан через некоторое время. Я доверял его глазам больше, чем своим. — По крайней мере, никого, о ком стоит волноваться.