Виталий Полупуднев - Митридат

– Ты, Гипсикратия, показала себя верной и исполнительной рабой! – сказал он милостиво. – И заслужила покой и отдых! Иди отдыхай, вот тебе награда!

Он протянул ей ларец, в котором переливалось всеми цветами радуги ожерелье из скифских самоцветов. Награда немалая, целое состояние! Но женщина сразу поняла: этот подарок – все, что она заслужила! Это прощальный дар, на большее она претендовать не может.

Взяв в руки ларец, Гипсикратия склонила голову, думая при этом, что царь стал совсем другим. Вместо могучего и любвеобильного Митридата перед нею предстал старик с обтянутым пестрым лицом, расписанным болезнью. «Видно, опять проступила его давняя хворь, – вздохнула она тайком, – его утомили заботы и великие дела!.. Кто позаботится о нем?» Вспомнилась хижина в Диоскуриаде и то возбуждающее питье, которое она варила ему на очаге.

– Благодарю тебя, о господин мой! – сказала она, упав на колени.

– Иди, ты свободна!

Оставшись наедине со Стратоникой, Митридат почувствовал, как искры тщетно подавляемого гнева опалили его сердце. Он задышал глубже, ноздри дрогнули, глаза зажглись мерцающим огнем.

Стратоника стояла перед ним в дорожном платье, уже не молодая, но еще красивая, способная воспламенить мужскую страсть. Возможно, она так и расценила явное волнение своего царственного супруга. Она откинула с плеч грубый плащ и осталась в красном хитоне до колен. Протянув обнаженные руки, заговорила с чувством, в котором выражалась еще несмелая, с трудом сдерживаемая радость желанной встречи:

– Мой супруг, повелитель и бог, величайший, непобедимый и несравненный!.. Кто измерит мое счастье, мое ликование? Кто, кроме тебя, способен услышать песню сердца моего, увидеть огонь души моей?.. Сбылось то, о чем я дни и ночи молила богов, – я увидела тебя, нашла тебя во всем великолепии, во всей мужественной красе твоей, в окружении божественного сияния!.. Прими рабу твою, позволь ей найти радость жизни у ног твоих!

С этими словами Стратоника опустилась на пол, распростерлась ниц на каменных плитах, ожидая, что сейчас сильные руки поднимут ее и она услышит слова милости и признания ее любимой супругой, старшей в гинекее, царицей! И одновременно, с непередаваемым томлением представила свою встречу с любимым сыном, который где-то здесь, недалеко, дорогой, желанный!.. «О, Эксиподр, сын мой!» – в упоении кричало ее сердце.

Но прошли два-три мгновения, бесконечно коротких в любви и счастье, сейчас же показавшихся женщине веками. И то молчание, которое было ответом на ее слова, отозвалось в ее груди тревожным предчувствием, как перед началом грозы.

Она робко подняла голову и вздрогнула, встретившись с пронзительным, насмешливо-жестоким взглядом царя.

– Ты ползаешь у моих ног, как змея, готовая укусить своими ядовитыми зубами! – зловещим шепотом произнес он.

Лицо его, и без того страшное, исказилось, потемнело, судорога молнией прошла по щеке. Костлявая рука сжимала рукоять кинжала. Трудно передать, что творилось в этот миг в душе Митридата. Он хотел тут же, немедля, убить изменницу. И уже потянул из ножен отравленный клинок. Вот она, та жертва, которая должна принять на себя его ярость!.. Но, представив Стратонику мертвой, в луже крови, он почувствовал, что этого мало, это слишком просто! Убить одним ударом за такую страшную измену – значит оказать милость! Нет, надо придумать что-то другое!.. И он придумал.

«Да, да, – шептал он, беззвучно шевеля бескровными губами, – мало убить эту хитрую змею! Надо заставить ее пережить больше, чем пережил я, когда узнал о ее вероломстве!»

– О государь! – с трудом произнесла подавленная Стратоника. – За что ты встречаешь меня гневом! Чем я провинилась перед тобою?

– Забыла? – с ядовитым смехом отозвался царь. – Забыла? Но я-то не забыл! Неужели ты думала, что меня можно обмануть? Или ты не знала, что самые хитрые козни врагов я разгадываю, как детскую загадку? И решила, что твоя измена не дойдет до ушей моих?.. О боги!.. Ты отдала сказочное сокровище лютому врагу моему Помпею, открыла тайники и вручила ключи от них жадному римлянину! И все это лишь за одно ничем не подтвержденное обещание – помиловать твоего сына, слюнявого красавчика Эксиподра, буде он попадет в плен!.. Не так ли?

– О государь!.. Ведь Эксиподр и твой сын! Он дитя любви нашей.

– Так почему же ты вверила судьбу нашего сына злому недругу Помпею? Или ты заранее похоронила меня, утвердилась в мысли, что я побежден, и поспешила переметнуться в стан врагов?.. Какая низость, Стратоника, какой позор для царицы! И теперь ты лжешь мне, говоря, что молила богов о встрече со мною!