Виталий Полупуднев - Митридат

– Слушаю, исполняю!

Панталеон начал размахивать горящим факелом по правилам морской сигнализации.

По песчаной полосе берега, замусоренной морскими водорослями, бежали вооруженные люди. Их было больше полусотни. Одни выглядели богато в блестящих шлемах и красных хламидах, другие не имели на плечах ничего, кроме лохмотьев. Впереди легко подпрыгивала на девичьих тонких ногах Клеопатра, вооруженная остроконечным мечом – ксифосом.

Все со страстной надеждой смотрели на море, ожидая помощи, но ее не было.

– Надо продержаться еще немного! – кричала царевна пронзительно звонким голосом. – Государь уже знает, что произошло! Он поможет!.. Воинов наградит, а рабам даст свободу!

Всем казалось, что погоня должна настигнуть их по сухопутью. Но фанагорийцы, узнав, что среди тех, кто прорвался сквозь огонь и бежал из пылающего акрополя, находится любимая дочь царя, спохватились, поняли, что самую ценную заложницу упустили. И послали быстроходные ладьи вдоль берега, дабы настичь беглецов с моря.

Клеопатра первая заметила, что со стороны враждебного города быстро движутся весельные ладьи.

– Может, это помощь? – предположил один из воинов.

– Это не помощь, о великие боги! – с горечью ответила царевна. – Это погоня! Поспешим, воины, уйти в глубь камышей, там спрячемся!

Кастор, стоя на носу передней лодки, увидел беглецов и указал на них рукой.

– Вот она, дочь Митридата! – торжествующе вскричал он. – Теперь она не уйдет от меня!.. Поворачивайте к берегу!

Торжество оказалось преждевременным. На глади пролива показались большие биремы, весла которых взлетали и опускались, напоминая крылья серебристых чаек. Их увидели и преследователи и беглецы.

– Вот это помощь! – воскликнула Клеопатра и заплясала на песке от радости. – Эй-ла! Воспряньте, воины, мы спасены!

Однако фанагорийцы были ближе, они уже повернули к берегу, явно намереваясь схватить беглецов до подхода царских судов.

– Стратег! – с тревогой говорили фанагорийские воины. – Успеем ли мы?.. Ведь кораблей много, они отрежут нам путь назад!

– Ничего! – ответил распаленный преследованием Кастор. – Мы проворнее Митридатовых воинов и наши ладьи быстрее этих черепах! Греби сильнее!.. Высаживайся!

Он прыгнул прямо в воду и, разбрызгивая прибрежные волны, устремился к берегу. За ним поспешили воины, они без труда нагнали утомленных беглецов и скрестили с ними оружие.

Лучшие из Митридатовых ратников окружили царскую дочь, прикрыли ее щитами и не пускали в сечу, хотя она воинственно размахивала мечом.

– Куда ты, госпожа?! – говорили они, восхищаясь смелостью девушки. – Они же мужчины и сильнее тебя, сразу полонят! Тогда и нам не поздоровится!.. Оставайся за нашими спинами, помощь уже близка!

Лязгали мечи, яростно вскрикивали сражающиеся. Кастор решил взять Клеопатру своими руками, но натолкнулся на стену щитов и гребенку копий. К его досаде, все получалось не так быстро, как хотелось. Уже слышались боевые сигналы на пантикапейских кораблях, и голоса вражеских военачальников.

Высадка воинов произошла стремительно. Волна эфебов с молодым задором хлынула на фанагорийцев, за ними устремились тяжеловооруженные гоплиты-евпатористы в полном снаряжении.

Теперь пришлось спасаться Кастору и его вооруженным горожанам. Они не выдержали натиска противника и были отброшены в камыши, где оказались по колено в болотной грязи, падали, пронзенные стрелами, тонули в зловонной жиже.

Только сейчас Асандр убедился, что здесь не все сыновья и дочери Митридата. Вместо четырех царевичей и двух царевен он увидел одну Клеопатру в грязном, разорванном хитоне, с опаленными волосами. На худой шее запеклась кровь.

Девушка переоценила свои силы. И внезапно почувствовала страшную усталость. Перевозбуждение сменилось слабостью, она упала на песок, меч выпал из бессильной руки. Воины хотели поднять ее. Но Асандр опередил их, взял бесчувственную воительницу на руки, не переставая испытывать изумление перед ее мужеством.

– Именем государя – все на корабли! – приказал он громко. – А где же остальные дети государя?.. Погибли в схватке или пленены?

– Ни то, ни другое! – ответил хриплым голосом пожилой воин, стараясь удержать кровь, что брызгала из раны; он рвал рубаху и обматывал ею поврежденную руку.

– А что же? Продолжают сражаться?.. Сейчас двинемся им на выручку!

– Нет нужды!.. Четыре сына Митридата и дочь его Эвпатра сдались на милость фанагорийцев! Не захотели сгореть в запаленном акрополе!