Гаджимурад Гасанов - Зайнаб

Тагир осмелился настолько, что протянул руку к девушке, в сою левую руку зажал кончики пальцев ее правой руки, дрожащей, ему показалось, от холода, на безымянный палец надел кольцо с прозрачными, как детские слезинки бриллиантами, которые под лучами луны засияли сотнями разноцветными искрами и шепнул:

— Зухра, если на свете есть красота, то она начинается с тебя…

Вдруг ее огромные продолговатые глаза взметнули на него так, что в них на мгновение отразилось все сияние и сила души. Как будто ее сердце на мгновение разделилось на части, и из ее глаз взглянуло на него изнутри. В ее глазах засиял такой яркий свет, что в них в одну кучу собрались все звезды с небес, упали разом к его ногам и засияли там, на усиках трав миллиардами расколотых звезд; губы приоткрылись, оттуда засиял ровный ряд янтарных зубов; она улыбнулась и захохотала так звонко, что Тагиру стало так легко и свобдно, что сейчас он вместе с Зухра расправят крылья и полетят высоко, высоко, так высоко, что на небосклоне сами засияют как звезды.

Зухра молниеносным движением приблизила свои губы к его щеке, нежно поцеловала и ловкими движениями рук достала из кармана что-то белое, мягкое и пушистое, как шелк, вложила ему в руку и унеслась скользящими шагами в сторону ворот своего дома…

На другой день вечером по селу прошелся слух, что Зухру засватали за Тагира. Многие обрадовались счатью Тагира. Были такие, в основном ребята, влюбленные в Зуру и девушки, котоые сохли по Тагиру, которые распространяли злые шутки за спиной счастливой пары. Кода до отца довели, что его сын Аслан, друг Тагира, мечет громы и молнии, хочет убить единственного друга, отец задрожал о негодования:

— Паршивец, ты только пикни, я тебя проклинаю и выставлю из дома. Я знаю, Зухра тебе категорически отказала, выбрала себе женихом твоего друга Тагира. А ты, вместе того, чтобы радоваться его счастью, ты грозишься его убить! Совесть потерял, как я мог вырасти такого завистника!..

Тагир собирался учиться на философском факультете в МГУ, но не добрал баллов, устроился на подготовительные курсы биологического факультета МГУ и вернулся домой. Временно устроился чабаном в агрофирму. К началу осени они с Зухрой сыграли свадьбу…

Тагир вспомнил еще один удивительный эпизод их совместной жизни буквально через нескоько дней после свадьбы.

Через три дня после свадьбы, сколько не старался уговаривать руководителя агрофирмы, чтобы он освободил его от работы, он сумел убедить Тагира и отправить его в горы на работу. Зухра тоже была против его работы в далеке от нее. Она боялась остаться в большом доме Тагира одна, она боялась одиночества. Руководитель агрофирмы и Тагир сошлись на том, что тот два раза увеличивает ему заработную плату и как можно скорее находит замену. А его переведет к себе на роботу в конторе.

Никто из напарников Тагира не ожидал, что разлука с молодой женой на нем отразиться так действующее. Тагир, весельчак, балагур, душа любой компании затосковал так, что за трое суток на стоянке ни взял крошки хлеба в рот, не выговорил ни одного слова. Он осунулся, глаза запали во внутрь, взгляд притух, язык потерял остроту. Он боялся за жену, ее одиночества, неопытности, удара в спину от злых и коварных людей. Надо было срочно что-то предпринять, иначе бы от горя он сошел с ума. На четвертые сутки его сердце не выдержало разлуки, когда после тяжелой работы напарники уснули крепким сном, он с ружьем наперевес, по известным ему коротким тропам устремился домой…

Когда Тагир переступил порог своего двора, часы показывали пятнадцать минут двенадцатого ночи. Значит, тридцать километров он прошагал за два с половиной часа. Не плохо, не плохо… Сейчас до него стало доходить, как он устал, как проголодался. Но что такое усталость, голод перед предстоящей через несколько мгновений встречи с любимой!

Он на минуту опустился на огромный чурбан дерева, на котором он разделывает дрова, отдышался, прислушался. Тихо, во дворе под навесом коровы тяжело дыша, размеренно жуют жвачку, овцы копошатся, выискивая лучшее место для отдыха, что-то петух недовольно закудахтал на кур. Встал, чуть остыл после продолжительной дороги, неслышно прошагал к входным дверям дома и задрожал от волнения. Постучался, получилось тихо, почти неслышно. Отдышался, постучался уверенно, громко, дробью барабана подал жене свой условный знак. Вдруг он услышал скрежет открываемых створок дверей. В коридоре включили свет, по деревянному полу стали слышны гулкие спешные шаги своей жены. Слышно было, как подошла к застекленному балкону коридора на втором этаже, раздался резкий скрежет приоткрываемой створки окна и звон стекол. Она высунулась из-за окна: