А. Волков - Ярослав Мудрый

Едва успела Всеслава выговорить эти слова, как на улице показался всадник на взмыленной лошади.

— Князь Глеб убит! — воскликнул он, осаживая коня.

Покуда все это происходило и Святополк хозяйничал в Киеве, в Берестово мало-помалу стекались его противники. Здесь, в хорошо защищенном тереме, под охраной отроков и мужей Владимировых, не пожелавших служить Святополку, жила Предслава; тут жил и Горисвет. Он часто и подолгу беседовал о возникшей смуте с Иларионом. Вскоре после убиения князя Бориса сюда же, в Берестово, прибыл один из самых преданных Борису отроков Моисей Угрин, случайно, как мы уже рассказывали, избежавший смерти.

Святополк не раз замышлял поднять руку на Берестово, но его останавливала мысль о том, что в таком случае киевляне свергнут его. В убийствах Бориса и Глеба, которые совершились далеко от Киева, он мог оправдываться перед людьми, он мог говорить, что эти убийства совершились без его ведома, но Берестово было под самым Киевом, и если бы он посягнул на жизнь любимой народом княжны или глубоко чтимого народом праведного и мудрого Илариона, в этом случае у него не могло бы быть подобных оправданий. А кроме того, Святополк больше Берестова опасался Ярослава. Теперь он ставил себе ближайшей задачей борьбу с братом, а разделавшись с ним, разумеется, постарался бы покончить и с Берестовом. Между тем в Берестове то надеялись, что придет на помощь Ярослав, то теряли эту надежду.

А Ярослав, получив известие от Предславы об убиении Бориса и о том, что та же участь ожидает Глеба, опять созвал народ на вече и сказал: «Святополк убивает братьев, помогите мне против него!». Заволновалось вече новгородское и крикнуло: «Постоим за тебя!». У Ярослава уже было все готово к походу, и через несколько дней он собирался тронуться в путь, но не успел сделать этого, как получил известие из-под Смоленска об убиении Глеба. Это известие еще более укрепило дух в новгородцах, еще более восстановило их против Святополка. Дня за три до выступления в поход, в котором решил принять участие и старец Григорий, он, проходя по берегу Волхова, встретил Скалу.

— Только что, — сказал ему боярин, — мы послали верных гонцов к Предславе, сказать ей, что готовы к выступлению и что, если Бог поможет, на днях выступим.

— А я, — ответил Григорий, — был вчера у гостя Гуся — чай, помнишь его — и узнал, что сын его Ростислав едет с другими купцами на ладьях в Киев. Вчера и поехали. Я строго наказал Ростиславу зря не болтать о том, что готовимся к походу, и другим сказал то же, добавив, что когда будет поход, неизвестно. Но Ростислав молодец верный, и ему я открыл правду, что выступим на днях, поручив тотчас по прибытии в Киев пойти к Андрею и сообщить об этом.

— Как бы только не проболтался зря парень!

— Нет, молодец верный! А скажи, боярин, какие вести от князей Брячислава, Судислава и Святослава?

— Святослав Древлянский ответил, что пойдет вместе с Ярославом на Святополка, а Брячислав и Судислав сказали, что не их это дело: пусть-де Ярослав сам тягается со Святополком. Он-де, Святополк-то, их уделов не трогает, а до других нет-де им дела. Слепые люди!.. Жаль еще, что Мстислав Удалой далеко в Тмутаракани. Не найдешь, не отыщешь его нигде. А в нем закипело бы сердце ретивое, если бы он узнал о гибели Бориса и Глеба от руки Окаянного, и он пошел бы вместе с Ярославом на Киев!

— Да, жаль, Мстислав, что и говорить, удалой князь! Недаром Владимир послал его в Тмутаракань к косогам. Не посрамит он там имени русского! Он весь в деда своего Святослава. Лихой был князь! Помнишь ли, Скала, как мы с ним за Дунай ходили?

— Как не помнить, старче! Были тогда богатыри, мало их теперь осталось; но хоть люди теперь и слабее стали, даст Бог, отстоим Русь от Святополка и Болеслава!

— Верно, что отстоим, — сказал Григорий. — Я уж в бой не гожусь, стар, но видел много, и советом, насколько хватит разума, помогу, а игрой гусельной и сказами про старину, сколь смогу, разогрею сердца…

Новгородцы торжественно проводили своего князя, который выступил с 1000 варягов и 40 000 новгородцев. Отправляясь в поход, Ярослав сказал народу и воинам: «Не я начал избивать братьев, но Святополк; да будет Бог отместник крови братьев моих, потому что без вины пролита кровь праведных Бориса и Глеба». Посадником в Новгороде был оставлен Константин, сын Добрыни.

Ярослав отправился с войском на лодках по Волхову и дальше по Шелони, а затем — волоком до Днепра. Всюду по дороге люди встречали Ярослава и его войско сочувственными воинственными кликами. Ярослав говорил всем, что идет на Святополка, убившего братьев, отстоять Русь от Каина и ляхов, отстоять веру православную от латинян. И люди всюду отвечали: «С нами Бог! Не выдаст Он святой Руси! Не даст править нами Окаянному!».