Анна Нельман - Королева пиратов

– Мы, что, их ограбим? – возмущался англичанин, отказываясь выходить из машины.

– Ограбим! Какое… некрасивое слово! Вульгарное! Мы облегчим их жизнь! Ты знаешь, что золото по местным поверьям привлекает неудачу?

– Я думал, неудачу привлекают наивность и глупость!

– Это заблуждение! – отмахнулась Мими. – Я клянусь тебе: мы с тобой их не будем грабить. Это просто… разведка! Если хочешь, возвращайся в свой опиумный рай, слабак! Я устала подтирать твои сопли!

Слова француженки стали отличной мотивацией, для того, чтобы выйти из машины. Француженка обрадовалась, захлопав маленькими ручками, и поспешно достала из сумочки золотые часы на цепочке, которые вложила в специальный кармашек жилета.

– Часы на цепочке – как старомодно! Это еще зачем? – возмутился мужчина.

– Во благо! Некоторые люди снисходят только в том случае, если есть прямое доказательство, что ты принадлежишь к их кругу! – говоря слова, она вдохновенно провела по изящному дорогому колье на своей шее.

В огромной гостиной мебель была кожаная и создавала неудобства в момент, когда на нее садились, были слышны весьма специфические звуки. Гости делали вид, что не замечали этого нюанса, но хозяйка, густо краснея, начала оправдываться, акцентируя на этом внимание:

– Мы с мужем стараемся не садиться на эту мебель. Просто другой пока нет!

– А на эту мы потратили целое состояние! – проворчал супруг.

Официант разнес выпивку, все поспешно разобрали бокалы. Чарли попросил простой воды.

– Среди нас трезвенник? – прогундосил мужчина, в коротковатых штанах. Чарли мрачно посмотрел на гостя и с трудом удержался, чтобы не отшутиться по поводу его внешнего вида. Он напоминал петуха, горделиво вышагивающего по курятнику. Дождавшись, пока обслуга выполнит его заказ, Чарли выпил стакан воды залпом в полной тишине, после чего, ослабив бабочку, фривольно откинулся на спинку ворчащего дивана, чем вызвал озадаченные взгляды.

– Я не трезвенник, если это вам так интересно. Просто выдалась сложная неделя, и пришлось раствориться на пару дней в дыму опиума, – Мими вдруг захохотала, пытаясь переключить на себя внимание, ей не хотелось, чтобы дискуссия крутилась вокруг мужа-наркомана. Ее цель заключалась в том, чтобы расположить к себе людей, но благодаря плохо импровизирующему англичанину не все шло гладко.

Какое-то время все сидели молча. Это была странная картина: мужчины и женщины в дорогих одеждах, обвешанные украшениями, как елки в рождество, грустили о чем-то своем. Помимо Чарли и его спутницы с сомнительной репутацией, в гостях у французов были еще три пары: греки, китайцы и тайванцы. Мужчины занимали важные посты в компаниях, представляющих соответствующую страну, а скучающие жены домохозяйничали. Люди скрывались за масками благополучия и по сути ничего собой не представляли. По сути это была группа бездельников, которым откровенно наплевать друг на друга, они собрались от скуки, чтобы скоротать вечер. Ради чего они жили? Чтобы купить дорогие диваны из натуральной кожи и скрипеть ими так, будто накануне съели кастрюлю горохового супа?

Наконец распахнулись высокие двери, ведущие в столовую, и все заметно оживились. На каждой тарелке лежала визитка с именем. Хозяева дома заняли места напротив друг друга, возглавив трапезу по старинке – их разделяло несколько метров. Чарли видел, как лихо француз поменял две карточки, усадив, таким образом, рядом с собой англичанина. В результате произошла некоторая путаница с дамами, но все быстро разрешилось благодаря активности Мими, она рассадила всех и, довольная, плюхнулась на стул рядом со своим псевдомужем. От того, что все идет не так, хозяйка чуть не потеряла сознание, но китайская пара дала много дельных советов, как не лишиться чувств в присутствии других людей.

– Как забавно устроена жизнь: по правую руку от меня Англия, по левую – Греция! – произнес глава застолья, указав сначала на Чарли, затем на короткоштаногого грека, который очень гордился своим именем – Эрос, произнося его при знакомствах с придыханием.

– Дружба народов! – высоким голосом отозвался китаец с другого конца стола. Пьер был человеком приятным в общении, с хорошим чувством юмора, любящим развлечения и сплетни. Он, не замолкая, говорил о своих виноградниках во французской провинции и о своем прекрасном вине, с которым гонконгская моча, по его мнению, не шла в сравнение. Иногда в этот монолог включался грек, утверждая, что кесарю – кесарево, французу – вино, а греку – оливковое масло.